В январе 1939 года специально под мощности завода КИМ было организовано производство малолитражных легковых автомобилей. Примерно через год, в апреле 1940 года был выпущен первый советский малолитражный автомобиль КИМ-10-50, для производства которого было задействовано 42 предприятия, в том числе заводы и . За основу был взят британский , по его модели в США разработали чертежи кузова и изготовили штампы. В дальнейшем изготовление кузовов предполагалось осуществлять на мощностях Горьковского автомобильного завода «ГАЗ», а рессоры и рамы должен был делать «ЗИС». Новому производству прочили выход на ежегодный выпуск до 50 тысяч экземпляров в самые сжатые сроки.

Параллельно с производством седана разрабатывались модификации с кузовом кабриолет КИМ-10-51 и 4-дверный седан КИМ-10-52. Автомобили марки КИМ-10 должны были стать первыми по-настоящему «народными» советскими автомобилями, однако воплощению в жизнь плана руководства страны по обеспечению большинства граждан личными машинами помешала Великая Отечественная война. С началом войны выпуск автомобилей КИМ был свёрнут, а завод переориентирован на военную продукцию.

До наших дней сохранилось всего не более 6 экземпляров автомобиля КИМ-10, один из которых в прекрасном состоянии находится в музее .

Дизайн и конструкция

КИМ-10 получил полунесущий кузов, который был прикреплен к очень легкой раме и имел немало новшеств. У него отсутствовала наружная подножка, как на других легковых автомобилях тех времен. Лобовое стекло было не плоским, а состояло из двух частей, расположенных под углом. КИМ-10 стал первым отечественным автомобилем, на который был установлен капот аллигаторного типа вместо распространённых тогда капотов с подъёмными боковинами. Для доступа к задним сиденьям у автомобилей марки КИМ-10-50 боковые двери были сделаны очень широкими, а спинки передних сидений откидывались вперед.

Салон малолитражки был оснащен часами, что встречалось тогда только на автомобилях высшего класса. Запасное колесо разместили горизонтально в специальную нишу в задней части кузова, под багажником. На КИМ-10-50, вслед за ЗИС-101 , нашли применение синхронизаторы на высших передачах. Среди других новинок следует упомянуть тонкостенные двухслойные вкладыши подшипников коленчатого вала двигателя, центробежный автомат опережения зажигания, стеклоочиститель, работающий под воздействием разрежения во впускной трубе двигателя.

Двигатель и шасси отличались простотой, дешевизной и долговечностью. Нижнеклапанный двигатель, взаимозависимая подвеска колес на двух поперечных рессорах, механический привод барабанных тормозов, отдельная рама в то время использовались в конструкциях многих малолитражек. Диски колёс снабжены отверстиями (с отбортовкой) и довольно крупными колпаками, на которых выштамповано и окрашено в красный цвет углубление со светлыми буквами «КИМ».

Первые опытные образцы КИМ-10-50 имели фары обтекаемой формы, установленные на кронштейнах на передних крыльях. Дверные петли выступали из поверхности кузова. Бамперы очень простой формы крепились четырьмя заклёпками к пластинам-рессорам. В середине переднего бампера располагалось отверстие для заводной рукоятки. Вместо подфарников использовались дополнительные лампочки в фарах.

Автомобили марки КИМ окрашивали в 4 цвета: ярко-красный, черный, серо-зелёный или темно-зелёный. Обивка сидений была из ткани бежевого цвета.

Модификации

КИМ-10-50

2-дверный седан - базовая и самая распространенная модель, выпускалась с 1940 по 1941 год.

КИМ-10-51

Модификация автомобиля КИМ-10-50 с открытым кузовом типа фаэтон, выпущенная в 1941 году. Данное авто было предназначено для эксплуатации преимущественно в южных регионах союза и как военный штабной автомобиль. Для защиты от непогоды оснащался матерчатым складывающимся тентом и боковинами с целлулоидными окнами, как на автомобиле ГАЗ-А . Планировалось выпустить 50 тысяч экземпляров данного авто, однако через 2 месяца после начала производства началась война, и производство свернули.

Должен был стать советским Фольксвагеном. В планах нашего руководства к концу третьей пятилетки (1938-1942 годы) этот автомобиль должны были иметь 10 процентов семей, а к концу четвертой, предполагавшейся на 1943-47 годы, на его улучшенной версии должны были ездить уже 80 процентов советских семей. Однако война прервала эти планы. Тем не менее, незадолго до войны, в мае 1941 года, автомобиль поступил в свободную продажу, и вся пробная партия в 500 экземпляров была полностью распродана. Сегодня из этой партии в живых остались лишь четыре экземпляра, один из которых вы сегодня увидите в этом материале.

К концу 1930-х годов в СССР было объявлено о том, что социализм наконец-то построен. Жить стало лучше, жить стало веселее. Если в 1929 году – в год начала коллективизации и индустриализации – средняя зарплата в СССР составляла 75 рублей, то в 1940 году она уже составляла 339 рублей. Кроме того, цены на продовольствие были довольно низки, и покупательная способность рубля превышала таковую у американского доллара. Поэтому в карманах населения скапливались остатки прежней получки, которые за месяцы и годы превращались в приличные суммы. Ни нести эти деньги в сберкассу, ни покупать на них дополнительные облигации (в дополнение к добровольно-принудительным) несзнательные граждане никак не желали, и Госплану предстояло вытянуть из их карманов эти деньги на нужды Родины. Именно для этого в начале 1940 года кто-то из госплановских умников и предложил запустить в производство массовый советский автомобиль. Идея была заимствована из практики германского национал-социализма. Там, в Германии, успешно осуществлялась идея снабдить каждую семью простеньким народным автомобильчиком, стоимость которого не превышала тысячу марок. Те 990 марок, которые стоил Фольксваген, равнялись тогда 2100 советских рублям, в то время как эмка стоила в СССР девять тысяч. Поэтому неудивительно, что сначала в Советском Союзе хотели просто скопировать немецкий автомобиль или приобрести на него лицензию. Однако «пылесос» с двигателем-воздушником, да к тому же расположенным сзади Сталину не понравился, и тогда ему представили два английских автомобиля. Первый из них – Austin 7 – был довольно дешев в производстве. Однако его конструкция и дизайн были к тому времени уже довольно отсталыми. Другой же – Ford Perfect, производившийся британским филиалом фордовской корпорации, был по тем временам последним словом в развитии автомобильной техники, и хотя он не вписывался в двухтысячерублевый ценовой предел, выбор Сталин остановил именно на нем. Единственное, что он пожелал переделать, так это снабдить кузов, который на Префекте был двухдверным, дверями для задних пассажиров.

Наладить производство было поручено заводу имени КИМ, расположенному в тогда еще подмосковных Текстильщиках. Назван этот завод был в честь Коммунистического Интернационала Молодежи – молодежной секции тогдашнего Коминтерна. Свою деятельность завод начал в ноябре 1930 года, приступив к сборке легковых и грузовых автомобилей Ford. С 1933 года, на полную мощность заработал Горьковский автозавод , завод КИМ становится филиалом ГАЗа и переходит на сборку автомобилей ГАЗ-А и ГАЗ-АА из горьковских машинокомплектов. Именно на этот завод и пал выбор Госплана. Горьковский дизайнер Бродский переработал дизайн Префекта, и в США фирме BUDD были заказаны кузовные штампы для этого автомобиля.

Пробная партия из 500 автомобилей, названных КИМ-10-50 была выпущена к 25 апреля 1941 года. Штампы для четырехдверных кузовов пока еще запаздывали, и в первомайском параде участвовали автомобили в двухдверном варианте. Длина автомобиля при 2385-миллиметровой колесной базе составляла 3960 миллиметров; ширина – 1480 мм; а высота –1 метр 65 сантиметров. Колея передних и задних колес была одинакова и равнялась 1145 миллиметрам. Таким образом, советский вариант автомобиля был на 16 сантиметров длиннее британского оригинала, на 3,6 сантиметра шире на и на четыре сантиметра выше. Длина же колесной базы была больше чем у прототипа на 185 миллиметров. До 210 миллиметров был увеличен и дорожный просвет, составлявший на британской модели лишь 139,7 миллиметра.

На автомобиль был установлен нижнеклапанный четырехцилиндровый двигатель. При 63,5-миллиметровом диаметре цилиндра и 92,456-миллиметровом ходе поршня рабочий его объем был равен 1171 кубическим сантиметрам. Его степень сжатия в оригинале составляла 6,16:1, и при 4000 оборотах в минуту мотор выдавал 32 лошадиных силы. Однако в Советском Союзе такую степень сжатия выдерживал лишь авиационный бензин Б-70, и степень сжатия в моторе понизили до 5,75 единиц. Мощность тут же упала до 30 лошадиных сил. Но по тем временам это считалось вполне достаточным – послевоенный «Москвич» имел на восемь сил меньше. Тем не менее, максимальная скорость, составлявшая у британской модели 95 километров в час, упала лишь до 90 км/ч, чего было тогда вполне достаточно – по большинству советских дорог автомобили тогда ездили на 40-километровой скорости, а после 50-километрового рубежа машины начинало трясти так, что рулить было уже невозможно.

Кроме того, мотор с меньшей степенью сжатия было легче завести ручкой, ведь емкости 6-вольтового аккумулятора хватало лишь на три-четыре запуска двигателя.

На КИМ-10 впервые в отечественном автомобилестроении нашел применение капот аллигаторного типа вместо распространенных тогда капотов с подъемными боковинами.

Салон малолитражки был оснащен часами и механизмом, регулирующим установку передних сидений - и то, и другое встречалось только на автомобилях высшего класса. Кузов КИМ-10 имел немало новшеств. У него отсутствовала наружная подножка, как на других легковых автомобилях. Лобовое стекло было не плоским, а состояло из двух частей, расположенных под углом, – конструкция, позднее принятая на послевоенных автомобилях. Среди других новинок надо назвать тонкостенные двухслойные вкладыши подшипников коленчатого вала двигателя, центробежный автомат опережения зажигания, стеклоочиститель, работающий под воздействием разряжения во впускной трубе двигателя.

Технические характеристики КИМ-10-50:

По материалам сайта: opoccuu.com

Малолитражный автомобиль КИМ-10-50 выпуска 1940 года. Малолитражные автомобили всегда интересовали массового покупателя своей относительной дешевизной, компактностью и простотой конструкции. Привлекали они и автопроизводителей - низкой себестоимостью, технологичностью и повышенным спросом.

В России первым опытом создания малолитражки стал автомобиль НАМИ-1, спроектированный в Центральном Научно-исследовательском автомобильном и автомоторном институте Константином Шараповым и выпускавшийся в небольших количествах на московском заводе «Спартак» с 1927 по 1930 год. Компактная четырехместная машина с хребтовой трубчатой рамой оснащалась 22-сильным двигателям и могла разгоняться до скорости 75 км/ч. Однако выпуск подобного транспортного средства, предназначенного в основном для индивидуальных покупателей, оказался явно не ко времени в период, когда вся государственная идеология была ориентирована, в первую очередь, на продукцию коллективного пользования. Да и возможности завода «Спартак» (до 1917 года это была автомобильно-экипажная фабрика Петра Ильина) позволяли производить автомобили лишь небольшими сериями (за три года заводом было выпущено лишь около 400 машин).

К идее создания малолитражного автомобиля для покупателя-индивидуала в Советском Союзе вернулись в относительно стабильное - с точки зрения экономики - предвоенное время. Производственной базой для изготовления такой машины был избран Московский автосборочный завод имени КИМ - Коммунистического интернационала молодежи (до 1938 года он занимался сборкой «полуторок» FORD-AA и ГАЗ-АА из машинокомплектов, поставлявшихся Горьковским автозаводом) - решение об этом в январе 1939 года было принято Глававтопромом Наркомата среднего машиностроения.

Чтобы не «изобретать велосипед», за основу отечественной малолитражки взяли отработанную и проверенную временем английскую легковую машину Ford Prefect образца 1936 года.

Автомобиль-прототип имел рамную конструкцию и неразрезные мосты на перевернутых поперечных рессорах. Двигатель Ford Prefect был рядным, 4-цилиндровым, нижнеклапанным, с рабочим объемом 1,172 л, мощность его составляла 26 л.с., а максимальная скорость автомобиля достигала 98 км/ч. Надо сказать, что Ford Prefect выпускался как в двухдверном, так и в четырехдверном варианте. Однако для советского автомобиля была выбрана только двухдверная модификация - дело в том, что двери представляют собой достаточно сложный элемент автомобиля, не говоря уже о том, что подгонка их к проемам в условиях серийного производства - операция непростая и канительная.

Конструирование шасси и двигателя нового автомобиля было поручено группе конструкторов НАТИ, которую возглавлял А.Н.Островцев, главный конструктор Московского автозавода имени КИМ, а проектированием кузова занялись специалисты Горьковского автозавода.

Дизайн кузова разрабатывал художник кузовной группы ГАЗа В.Я.Бродский, создавший обобщенный облик «по мотивам» автомобилей Ford Prefect и Buick Roadmaster Многие специалисты того времени утверждали, что в процессе работы художнику-конструктору удалось спроектировать более удачный кузов, чем у автомобиля-прототипа. Так, у машины исчезли становившиеся уже архаичными подножки, лобовое стекло из плоского превратилось в V-образное, а капот впервые в отечественном автостроении стал аллигаторным. Отметим, что у прототипа последний состоял из пары складывающихся створок - как на «Эмке» М-1.

И еще - впервые в отечественном автостроении передние сиденья стали раздельными, оснащенными механизмом их регулировки. Кстати, у автомобилей ГАЗа раздельные передние сиденья появились лишь на «Волгах» ГАЗ-21 в варианте такси.

Штампы и отладочная партия из 500 комплектов кузовных панелей были заказаны американской фирме BUDD. В дальнейшем их изготовление, равно как и литых заготовок планировалось осуществлять на Горьковском автозаводе. Поковки, рессоры и рамы должен был делать московский ЗиС. Производство множества комплектующих, необходимых для новой машины, предполагалось организовать на 42 предприятиях-смежниках. Ну а собирать малолитражку должен был Автозавод имени КИМ.

Серийное производства машины было намечено на начало 1941 года, при этом планировалось выпускать 2500 автомобилей в месяц, соответственно, в год - 30 тысяч! В дальнейшем предполагалось довести годовой выпуск до 50 тыс. машин.

28 апреля 1940 года было торжественно отмечено окончание строительства первой очереди завода, а на первомайской демонстрации в Москве по Красной площади в колонне автозаводцев прошли три новеньких опытных экземпляра автомобиля.

Сроки поджимали, на заводе вовсю шла подготовка к серийному выпуску КИМ-10 - именно так назвали малолитражку. К концу сентября сборочный конвейер был смонтирован и на 1 октября были назначены его технологические испытания. Для этого три опытных экземпляра КИМа были разобраны для того, чтобы можно было осуществить пробную сборку автомобилей на конвейере, определив при этом оптимальное время монтажа на различных сборочных постах и согласовать время сборки различных агрегатов.

Когда конвейер доставлял собранные заново машины к концу сборочной линии, произошел незапланированный казус. Присутствовавший при пробной сборке фотокорреспондент «Известий» сделал серию снимков главного конвейера, и на следующий день в газете на первой странице появилась фотография, сопровождаемая подписью: «Вчера с главного конвейера завода имени КИМ сошли первые малолитражки». Наутро газета попала на стол к «лучшему другу автостроителей» товарищу И.В.Сталину. Надо сказать, что в то время ни один самолет, ни один танк и ни одна машина не запускались в производство без личного его одобрения, а тут - «сошли первые малолитражки», и никто даже и не доложил…

Немедленно последовал звонок наркому среднего машиностроения И АЛихачеву с требованием доставить машины к 12 часам в Кремль. Поспешные попытки «поставить на ход» прошедшие через конвейер малолитражки к успеху не привели - привести их в рабочее состояние удалось только после полудня. И, как следствие, - в этот день «лучший друг автостроителей» отказался осматривать новые машины.

Несостоявшийся осмотр имел и более отдаленные последствия - директор завода А.В.Кузнецов получил 15 лет лагерей, а И.А.Лихачева разжаловали - с должности наркома перевели директором Автозавода имени Сталина. Позже смотрины на высшем уровне все же состоялись. Правда, не слишком удачные. Двухдверная машина не понравилась Сталину - последовало распоряжение доработать малолитражку, снабдив ее еще одной парой дверей. При этом вождь дал все же «добро» на выпуск 500 двухдверных машин из уже закупленных в США кузовных панелей. Ну а переделка двухдверного кузова в четырехдверный была поручена специалистам Горьковского автозавода Два опытных экземпляра четырехдверных малолитражек КИМ-10-52 на ГАЗе все же собрали - на одну из них можно полюбоваться в столичном Политехническом музее.

Мелкосерийное производство двухдверных КИМ-10-50 началось в конце 1940 года. К сожалению, до начала войны удалось собрать из американских кузовных панелей лишь 498 седанов и небольшое количество фаэтонов КИМ-10-51.

Как же в дальнейшем сложилась судьба репрессированных командиров автомобильного производства? В 1942 году при вручении ЗиСу ордена Ленина за выполнение ответственного оборонного заказа Сталин поинтересовался у Лихачева, что ему необходимо для ритмичной работы производства. В ответ директор ЗиСа попросил вернуть на завод A.B.Кузнецова, бывшего некогда начальником производства на ЗиСе. Зека Кузнецова моментально доставили в Москву и определили на ЗиС, где он и проработал всю свою жизнь. Ну а Лихачев смог вернуться в кресло наркома (точнее - министра автомобильной промышленности) лишь после смерти Сталина. По иронии судьбы, в 1956 году, уже после смерти И.А.Лихачева, ЗиС - Автозавод имени Сталина был переименован в ЗиЛ - Московский автомобильный завод имени Лихачева.

После окончания войны, когда решался вопрос о развертывании на Московском заводе малолитражных автомобилей (так стали называть бывший Автозавод имени КИМ) серийного производства компактных автомобилей, Сталину показали три прототипа - трофейные Opel Kadett и Opel Olimpia, а также довоенный отечественный четырехдверный (!) КИМ-10-52. Очевидцы утверждали, что «лучший друг автомобилистов» на КИМ даже не посмотрел, остановив свой выбор на Opel Kadett, будущем «Москвиче-400»…

Конструкция автомобиля КИМ-10-50

Малолитражный двухдверный четырехместный автомобиль КИМ-10-50 стал самым прогрессивным предвоенным отечественным автомобилем, конструкция которого вобрала в себя наиболее передовые технические и технологические решения мирового автопрома.

Так, новая машина имела цельнометаллический «полунесущий» кузов с легкой рамой, которая получала необходимую жесткость лишь после соединения ее с кузовом, что приближало конструкцию к современным несущим кузовам. Для удобного доступа к задним сиденьям двери были сделаны увеличенной ширины, а спинки передних кресел откидывались вперед. Сами же кресла оснащались механизмом регулировки их положения. Машина оборудовалась указателями поворотов семафорного типа.

КИМ-10-50 комплектовалась трехскоростной коробкой переключения передач с синхронизаторами на третьей и второй ступенях, система зажигания имела центробежный механизм изменения угла опережения, а двигатель чуть ли не впервые в СССР оснащался вкладышами в подшипниках на шейках коленвала - до этого шейки просто заливались легкоплавким баббитом. Поршни изготавливали из алюминиевого сплава, а свечи - впервые в отечественном автостроении - имели 14-мм резьбу.

К сожалению, нижнеклапанный мотор имел существенные недостатки - его клапанный механизм не имел устройств для регулировки зазоров, а в системе охлаждения не предусматривалось водяного насоса - она работала по изжившему себя на современных машинах термосифонному принципу. Запасное колесо у малолитражки размещалось не снаружи, а в специальной нише багажника.

У первых образцов КИМ-10 каплевидные фары закреплялись на крыльях, а на серийных машинах они были интегрированы в кузов.

Тормоза у КИМ-10 были механическими, барабанными. Педали, в отличие от современных машин, были не подвесными, а напольными. Подвеска переднего и заднего мостов была зависимой, на поперечных полуэллиптических рессорах.

Технические характеристики малолитражного автомобиля КИМ-10-50

Кузов………………………….……………2-дверный

Длина, мм………………………….……………3960

Ширина, мм…………………………………….1480

Высота, мм………………………..…………….1650

База………………………………………………….2385

Колея, мм…………………………..…………….1145

Число мест, чел…………………………………….4

Снаряженная масса, кг……………………….840

Максимальная скорость, км/ч……………….90

Число цилиндров двигателя………………….4

Диаметр цилиндров, мм…….………………63,5

Ход поршня……………………………………….92,5

Рабочий объем, см3…………………………. 1172

Мощность, л.с. …………………………………..30

Коробка передач……………….механическая, 3-ступенчатая

Подвеска…………..на поперечных рессорах

Тормоза…………………………….барабанные, механические

И. ЕВСТРАТОВ

Заметили ошибку? Выделите ее и нажмите Ctrl+Enter , чтобы сообщить нам.

В 1945 году из СССР в побеждённую Германию прибыла группа инженеров, которая совместно с военными обследовала доставшиеся победителям промышленные объекты. В их поле зрения попал хорошо сохранившийся ведущий завод компании "Байерише Моторен Верке" в городе Эйзенахе, а также "Научно-техническое бюро автомобилестроения" той же компании в Хемнице. "BMW-321" вполне могла стать основой для создания нового советского автомобиля. Но Сталину продемонстрировали Opel Olimpia, Opel Kadett и КИМ-10-52. Вождь КИМ видеть не хотел и остановил выбор на Kadett.

Беря за основу четырехдверную модификацию автомобиля Opel Kadett K38, МЗМА выпустил автомобиль, практически являющийся точной копией Opel Kadett-K38. Изменили только подвеску, степень сжатия двигателя (для работы на бензине второго сорта - А66) и коробку передач (вместо четырехступенчатой - трехступенчатая). Снаружи же автомобиль совсем не изменился.

4 декабря 1946 года с конвейера московского автозавода сошел первый послевоенный автомобиль, названный “Москвич-400”. Его 1,1-литровый двигатель развивал 23 л. с., а длина кузова составляла 3855 мм. Максимальная скорость не превышала 90 км/ч при расходе топлива 9 л на 100 км. Необычной чертой машины являлась независимая подвеска передних колес типа Дюбонне.

На первых автомобилях "Москвич-400" был выявлен ряд конструктивных недостатков кузова: появление в некоторых местах трещин на оплавке и на основном металле, поломки дверных замковых ручек и замков капота, недостаточные уплотнение и пылезащита кузова, отклеивание обивки потолка, недостаточная антикоррозионная защита и некоторые другие. В период 1948-1953 годов удалось повысить долговечность, увеличить мощность двигателя, повысить удобство и эксплуатационные качества, а также снизить вес

"Москвича-400". В 1951 году “Москвич-400” оснастили новой коробкой передач с синхронизаторами и рычагом, установленным на рулевой колонке, а не на полу, как это было ранее.
В 1952 г. внесён ряд конструкторских решений, повысивших пробег до капитального ремонта.
В 1954 году двигатель “Москвича” был значительно модернизирован и его мощность доведена до 26 л. с. Эта модификация, получившая индекс “401”, имела новую трансмиссию с синхронизаторами на второй и третьей передачах. Внешне модель отличало наличие подфарников — указателей поворота на передних крыльях.

Всего с 1946 по 1956 год в Москве было изготовлено 247 439 (216 006 седанов) машин. Они стали первыми советскими массовыми автомобилями, которые продавались для индивидуального пользования.
«Москвичи» 400-го семейства несли двойной индекс: первое число означало модель двигателя, а второе — модификацию кузова. Базовая модификация кузова – четырехдверный седан – обозначалась индексом «420».

Известный советский дизайнер и журналист Юрий Долматовский в книге «Мне нужен автомобиль» рассказывал: «На заводе малолитражных автомобилей была начата подготовка производства довоенной германской модели «Опель-Кадет» под маркой «Москвич». Это мероприятие было, несомненно, экономически выгодным, поскольку оборудование завода, инструмент и чертежи достались нам по репарации и появилась возможность быстро наладить выпуск машин».

Но авторитетный автомобильный историк Лев Шугуров в капитальном труде «Автомобили России и СССР» излагает иную версию событий: «Немецкой технической документации не было, и все чертежи пришлось составлять заново по имевшемуся образцу машины. Несколько помогло делу то обстоятельство, что завод располагал технологической оснасткой для дверей...»

А в новейшем энциклопедическом справочнике Сергея Канунникова «Отечественные легковые автомобили» сказано так: «Документацию по образцам автомобилей создавали на МЗМА».

Так был завод вывезен по репарации или нет? Если был, то куда делись чертежи и оснастка? А если ничего не было и Opel Kadett пришлось копировать с уцелевших образцов в Москве, то в чем же заключалась экономическая выгода?
И вот мы листаем пожелтевшие страницы отчетов и постановлений, которые более шестидесяти лет хранились в Государственном архиве Российской Федерации…

Весна 1945 года. Бои на территории Германии еще идут, а Государственный комитет обороны (ГКО) уже принимает решения о вывозе трофейного оборудования. Вот, например, Постановление №8269 от 26 апреля 1945 года «О вывозе оборудования с автомобильных заводов фирм «Зауэр», «Греф-Унд-Штифт» и «Австро-Фиат» в г. Вена». Или другое — №8466, от 10 мая 1945 года «О вывозе оборудования с немецких заводов фирм «Бюссинг» и «Амби-Бадд» в районе г. Берлин».

А вот и тот документ, что сейчас интересует нас больше других, — Постановление ГКО №9905 от 26 августа 1945 года «О восстановлении и развитии автомобильной промышленности». Среди прочего читаем: «В результате осмотра перспективных образцов отечественной автомобильной техники в Кремле 16 июня 1945 года и принятого решения о постановке на производство на МЗМА автомобиля Опель-Кадет К-38 в его существующем виде предложено использовать трофейную техдокументацию, оснастку и оборудование, которое надлежит вывезти по репарации из американской оккупационной зоны Германии. Окончательно утверждены опытный образец и техническая характеристика нового объекта производства МЗМА».

В тексте постановления не упомянуто лишь одно, но самое важное обстоятельство: решение о выборе прототипа принял сам Сталин.

Opel Kadett понравился Сталину еще до войны. В 1940 году на показе в Кремле образцов зарубежных и перспективных отечественных легковых автомобилей Сталин отверг двухдверный КИМ-10, спроектированный с оглядкой на компактный Ford Prefect, и указал на Opel — вот каким должен быть советский народный автомобиль! Желание вождя не обсуждалось — конструкторы сделали два четырехдверных прототипа под маркой КИМ-10-52, соединивших шасси Форда с внешностью четырехдверного Кадета. Потом началась война. А на показе трофейной и союзнической техники в начале 1945 года Иосиф Виссарионович вновь выхватил взглядом Kadett — и судьба Москвича была решена окончательно.

Правда, в ходе послевоенного раздела побежденной Германии опелевский завод в Рюссельсхайме, где до войны делали Кадеты, остался в американской зоне оккупации. Но на Берлинской конференции летом 1945 года Советский Союз получил право на четверть всего промышленного оборудования, оставшегося в Западной Германии, — в том числе и на три из двадцати пяти имевшихся в американской зоне автозаводов. Это были предприятия Mercedes-Benz в Штутгарте, Bussing (грузовики) в Брауншвейге и тот самый рюссельсхаймский завод Opel!

Но когда в Рюссельсхайм для паспортизации и описи оборудования прибыли советские специалисты, оказалось, что вывозить оттуда нечего. Ведь опелевский завод во время войны производил отнюдь не легковые автомобили, а детали для самолетов Junkers Ju-88. И поэтому еще в августе 1944 года британские пилоты на американских бомбардировщиках Liberator превратили его в развалины.

Но часть оборудования все-таки уцелела — серийное производство легковушек свернули еще в 1940 году, и все «ненужное» для изготовления самолетов рачительные немцы демонтировали и спрятали. В тайниках удалось обнаружить оснастку для изготовления узлов шасси и кузова, но только для двухдверного Кадета, который был дешевле и до войны пользовался в Германии большим спросом. А Сталину понравился именно четырехдверный Kadett!

Просить чертежи и оснастку у американцев? Ведь с 1929 года Opel являлся филиалом американской корпорации General Motors: и Opel Olympia, и Kadett разрабатывались в Детройте, поэтому оригиналов чертежей двигателей и мастер-моделей кузовных деталей в Рюссельсхайме никогда не было. Но союзнические отношения после войны сменились жесткой конфронтацией: начиналась холодная война.

В сложившейся ситуации логично было бы отказаться от затеи с Кадетом и выбрать для постановки на производство другой автомобиль. Например, в Восточной зоне оккупации оказался практически целый завод BMW в Эйзенахе, где до войны производили удачные шестицилиндровые BMW 321 и 326. Причем завод в Эйзенахе заработал уже в 1946 году, а в 1949 году там начали выпускать новую модель BMW 340 с четырехдверным кузовом. Или, может быть, стоило договориться с союзниками и истребовать в счет репараций завод в Вольфсбурге с его сохранившимся в бункерах оборудованием, который уже в 1946 году начал выпускать Жуки тысячными тиражами?

Но в Постановлении ГКО №9905 от 26 августа 1945 года было сказано четко: «О постановке на производство на МЗМА автомобиля Опель-Кадет К-38 в его существующем виде». Это был приказ самого Сталина, перечить которому боялись даже Жуков с Рокоссовским…

Кстати, Kadett и Olympia полюбились не только Сталину. Французский автопромышленник Луи Рено еще до войны взял эти опелевские машины за образец для бюджетной модели Renault Juvaquatre: машины по мотивам Олимпии в парижском пригороде Булонь-Бийянкур выпускались вплоть до 1960 года! Как вы догадываетесь, без всяких лицензий: французы просто скопировали американскую конструкцию, изменив внешность и шасси, а также приспособив собственный силовой агрегат.

Теперь примерно то же самое нужно было выполнить и советским инженерам. Без кузовной оснастки, с минимумом чертежей, по нескольким найденным образцам Кадета наладить серийное производство самой редкой его версии — четырехдверной и с независимой передней подвеской. Причем запуск производства «народного автомобиля» на МЗМА был назначен на июль 1946 года!
Сделать это силами конструкторского бюро МЗМА было нереально. И поэтому к «разработке» Москвича было решено привлечь… немцев.

То была массовая практика — уже с лета 1945 года при Советской военной администрации в Германии (СВАГ) создавались смешанные «трудовые коллективы», в которых под началом советских «профсоюзных полковников» (так называли гражданских специалистов, срочно рекрутированных на военную службу) работали уцелевшие немецкие инженеры и рабочие. Немцы работали не как военнопленные, а как наемные специалисты, получая за свою работу немалую зарплату и продуктовые пайки.

О деятельности подобных центров по разработке военной техники можно прочитать, к примеру, в книге «Ракеты и люди» Б. Е. Чертока, одного из заместителей главного ракетчика страны С. П. Королева. Ведь давно не секрет, что первая советская баллистическая ракета Р-1 стала точной копией немецкой ракеты А-4 (больше известной как V-2) благодаря тому, что в подземном заводе Миттельверке в Нордхаузене даже после американцев удалось обнаружить немало сохранившихся узлов и оборудования. А первые советские серийные турбореактивные двигатели для боевых самолетов скопированы с немецких авиамоторов BMW-003 и Jumo-004, тоже найденных в Нордхаузене.

Ничего зазорного в этом не было: народ-победитель имел полное право на использование научно-технического потенциала поверженной страны. И если «выездные» центры по военной тематике работали под завесой секретности, то под эгидой Минавтопрома СССР совершенно официально было создано одиннадцать немецких бюро, объединенных в научно-технический отдел. Там-то и был создан Москвич-400 — американский Opel заново разработали в Германии уцелевшие немецкие инженеры

Кузов, включая «недостающие» двери и их проемы, проектировало бюро в небольшом саксонском городке Шварценберге. В корпусах бывшего кузовного ателье под руководством советского инженера О. В. Дыбова, исполнявшего обязанности главного конструктора, трудились 83 немецких специалиста. В научно-техническом отчете Управления СВАГ читаем: «В техническом бюро кузовостроения в г. Шварценберг с декабря 1945 года по март 1946 года, согласно заданной теме, разработаны и изготовлены: мустер-модель четырехдверного стандартного кузова-лимузин, комплекты рабочих чертежей (всего 268 комплектов), 319 алюминиевых шаблонов, по которым сделаны 44 деревянные модели на штампуемые детали кузова». В марте 1946 года все было отправлено в Москву, на МЗМА, для работ по монтажу и наладке оборудования для начала производства. Тогда же, в начале 1946 года, впервые появилось название «Москвич».

Воссоздать двигатель оказалось сложнее. Немалых усилий стоили даже поиски «живых» экземпляров мотора и технических статей в специальной немецкой прессе. Работа над силовым агрегатом велась в Берлине: в центральном научно-техническом бюро под руководством профессора МАМИ В. И. Сороко-Новицкого, видного специалиста по двигателям внутреннего сгорания, трудились 12 советских инженеров и более 180 немецких, включая шестерых профессоров. История сохранила нам их имена: профессор Засс, специалист по двигателям внутреннего сгорания, профессор Линдер, специалист по испытаниям ДВС, профессор Малинсон, специалист по исследованиям моторного топлива…

Интересно, что при проектировании силовой установки Москвича немцы испробовали и такие экзотические варианты, как четырехтактный бесклапанный двигатель с золотниковым газораспределением! Экспериментировали также с изготовлением блока цилиндров из штампованных деталей — с помощью пайки твердыми припоями. Но в итоге остановились на точной копии кадетовского мотора — нижнеклапанного, с чугунным литым блоком и баббитовыми подшипниками.

Параллельно на бывших заводах фирмы Auto Union в Хемнице, Цшопау и Цвиккау, где работали другие бюро Минавтопрома, был организован своеобразный «экспериментальный цех». Например, бывшие специалисты DKW, имея богатый опыт в создании деревянных автомобильных кузовов, построили более десятка пятидверных универсалов и трехдверных фургонов — на нескольких найденных Кадетах заднюю часть кузова заменяли деревянной «клеткой», обшитой фанерой и обтянутой дерматином. А в Шварценберге продолжили работы на перспективу: там были построены цельнометаллические универсал и фургон с увеличенным задним свесом, шестиместный автомобиль-такси и даже подготовлен проект рестайлинга будущего Москвича с измененными передком, крыльями и задней частью кузова! А среди других опытных образцов, разработанных по заказу советской стороны в немецком НТО, были и такие интересные проекты, как автоматические трансмиссии для автомобилей и для мотоциклов, образцы самоблокирующихся дифференциалов и семейство дизельных двигателей воздушного охлаждения для легковых и грузовых автомобилей заводов ГАЗ и ЗиС — с четырьмя, шестью и восемью цилиндрами!

И не вина наших инженеров, что большая часть этих разработок не получила дальнейшего развития. Когда на показе в Кремле 28 апреля 1947 года Сталину продемонстрировали все модификации Москвича, он одобрил только два варианта — стандартный седан и трехдверный «деревянный» фургон. Все остальное было сочтено излишеством для СССР — Сталину тогда нужнее были ракеты, стратегические бомбардировщики и атомная бомба, а холоднокатаного стального листа не хватало даже для грузовиков.
Дальнейшее — это уже известная, официальная история. Первый Москвич-400 на МЗМА был собран в декабре 1946 года, а крупносерийное производство началось в апреле 1947 года. В 1954 году «четырехсотую» модель сменил на конвейере модернизированный Москвич-401, работу над которым вели уже на МЗМА. А два года спустя в производство пошел куда более современный Москвич-402.

Что же стало с немецкими КБ? После создания в 1949 году Германской Демократической Республики Советская военная администрация прекратила свою деятельность: все немецкие научно-исследовательские бюро были закрыты, имеющие ценность материалы и образцы вывезены в СССР, остальные уничтожены. Советские специалисты вернулись на Родину, немцев отпустили по домам. И забыли об этих событиях на долгие десятилетия. До тех пор, пока в Государственном архиве Российской Федерации не пришел срок рассекретить послевоенные документы.

Кстати, тот самый Юрий Долматовский, который еще в 60-х годах прошлого века писал про «экономическую выгоду» постановки на производство Кадета, не мог не знать правды — сразу после войны он работал в одной из групп советских специалистов, откомандированных в Германию для знакомства с немецкой автопромышленностью. Но даже после смерти Сталина негласное табу не решился нарушить никто. Да и сейчас находятся люди, считающие сведения о причастности немецких инженеров к созданию Москвича «непатриотичными»

МОСКВА, 25 апр — РИА Новости, Сергей Белоусов. В 30-е годы прошлого века партийное руководство СССР задумалось о создании недорогого автомобиля для использования в городских условиях. Им почти стал КИМ-10 — предвестник "Москвича". Разработка модели проходила в сжатые сроки и заняла около года, опытные образцы были выпущены 25 апреля 1940 года, но еще более быстрой оказалась гибель этого проекта. В памятную для машины дату РИА Новости вспоминает историю первой советской малолитражки.

О, Генри!

Своим появлением первая советская малолитражка обязана американскому миллионеру Генри Форду. Иосиф Сталин ошибочно считал бизнесмена из США настоящим коммунистом — за то, что Форд, выходец из бедной ирландской семьи, первым среди капиталистов обеспечил рабочих своих заводов восьмичасовым рабочим днем, двумя выходными в неделю, оплачиваемым двухнедельным отпуском, пожизненным жильем и полным соцпакетом. Конечно, Генри Форд не был коммунистом, но он четко понимал, что если не дать рабочим социальные блага, они заберут их сами, как это произошло в 1917 году в царской России. Именно ему "отец народов" доверил создание в СССР двух автомобильных заводов — ГАЗ в Нижнем Новгороде и КИМ в Москве (в ту пору комсомольцев называли кимовцами, а завод — имени Коммунистического интернационала молодежи).

В своих мемуарах Генри Форд с удивлением описывал строительство заводов в СССР: "Даже мой филиал в Калифорнии оборудован системой отопления, а в СССР, где пять месяцев в году зима, они отказались от отопления в сборочных цехах. Рабочие там трудятся в перчатках, фуфайках и валенках. Для меня это дико, как можно в таких условиях собирать хорошие автомобили?"

Оборудование также поставлялось Ford, а первыми автомобилями, сходившими с конвейеров новых заводов, стали легковушки Ford A и знаменитые полуторки Ford AA (позже ГАЗ-А и ГАЗ-АА). В конце 1939 года московский завод начали переоборудовать под выпуск новых малолитражных автомобилей, причем производство, ранее выполнявшееся крупноузловым методом, планировалось перевести на полный цикл. Оставалось лишь определиться с моделью.

В конце 1930-х Европа начала массово переходить на компактные малолитражные автомобили, но в СССР самым доступным на то время был ГАЗ М-1 — громоздкая машина с уже устаревшими конструкцией и двигателем, высокой стоимостью и большим расходом топлива. Сталин стремился не отставать от мировых тенденций, и в марте 1939 года появляется приказ Экономсовета при Совете народных комиссаров СССР "О производстве малолитражных автомобилей". Он и дал старт разработке первой советской малолитражки.

За основу для будущей модели был взят Ford Prefect — компактный городской автомобиль, выпускавшийся в Великобритании в версии с правым рулем и в Германии с левым рулем (в 1976 году аналогом "Префекта" стал хэтчбек Ford Fiesta, созданный специально для Европы и вышедший на рынок США спустя 34 года). Во-первых, машины "Форда" были советским инженерам отлично знакомы, во-вторых, параметры малолитражки идеально подходили под задачи партии. Сталин хотел создать автомобиль, доступный каждому, ведь в те времена машины могли позволить себе лишь высшие чины государства, а будущий КИМ-10 планировалось разыгрывать через лотерею: до него в лотереях можно было выиграть только мотоциклы. Стоимость должна была составить около семи тысяч рублей — деньги, которые в течение года мог отложить любой ударник труда. Идея была очень похожа на задумку немцев, которые в 1938 году вывели на рынок знаменитый Volkswagen "Жук".

Сталину дизайн Ford Prefect понравился, но с оговорками. Он указал, что отдельные фары являются архаичным решением, что немцы и американцы уже давно встраивают их в кузов (с отдельными фарами выпускались только английские и французские модели). В целом проект "отец народов" утвердил, но кое-что важное он все-таки упустил из виду, из-за чего потом конструкторам пришлось спешно перекраивать дизайн автомобиля.

Малолитражка с большой буквы

До выпуска первых опытных образцов оставалось менее года, а параметры КИМ-10-50 уже были четко определены. Длина автомобиля составила 3960 мм (по другим данным, 3940 мм). До сих пор этот размер соответствует классу компактных городских моделей: почти такой же длиной обладает современный хэтчбек Volkswagen Polo. Впервые в нем были применены раздельные сиденья для водителя и передних пассажиров вместо общего дивана: такой "роскоши" и потом не было на советских машинах вплоть до появления первых "Жигулей". Самый массовый на то время автомобиль ГАЗ М-1 весил 1360 кг, а лимузин ЗИС-101 — 2500 кг, расчетная масса малолитражки КИМ-10-50 составляла 800 кг, что позволяло бы ей расходовать всего восемь литров бензина на 100 километров.

"Для удобства посадки водителя, а также впереди сидящего пассажира передние сиденья могут передвигаться вдоль оси автомобиля, — писал начальник автомобильного отдела Научного автотракторного института (НАТИ) Ф.П. Фомин в журнале "За рулем" (выпуск № 15 от 1939 года). — Боковые стекла опускаются. В задней части кузова предусмотрено багажное отделение и ящик для запасного колеса".

У большинства современников КИМ-10-50 (в их числе Opel и Mercedes-Benz) щиток приборов находился посередине передней панели, а у советской малолитражки он размещался за рулевым колесом. Были предусмотрены даже шторка заднего стекла, которая приводилась в движение с места водителя, и целых три пепельницы.

"Электрический ток обогревал воздух между стеклами, защищая этим ветровое стекло от промерзаний, — говорилось в статье "Советский малолитражный" журнала "Техника молодежи". — Небольшие размеры малолитражки позволяли ей легко лавировать в гуще уличного движения — между автобусами, грузовиками и большими лимузинами".

Четырехтактный двигатель с четырьмя цилиндрами машине достался от того же Ford Prefect. При объеме 1,17 литра он выдавал около 30 лошадиных сил, чего хватало для разгона почти до 100 километров в час. Кузов приваривался к раме, а передняя и задняя подвески были зависимыми на поперечных рессорах. Уже в то время такая конструкция считалась несовершенной. Например, в Германии выпускался Opel Kadett K38 (будущий "Москвич-400") с несущим кузовом и независимой передней подвеской — рецепт, по которому делаются все недорогие городские автомобили современности.

Конец истории, которая так и не началась

Разработчики КИМ-10-50 трудились над созданием модели, чтобы успеть представить первые образцы к майским праздникам. 25 апреля 1940 года были собраны три опытных экземпляра модели, после чего началась ее серийная сборка. Автомобиль был выпущен с учетом пожеланий Сталина к дизайну, но в двухдверном кузове седан (седанами тогда называли все трехобъемные машины с отдельным багажником сзади). Причем заказ на первые 500 кузовов был направлен в американскую фирму Budd, она же должна была изготовить и пресс-формы, на что СССР выделил несколько миллионов долларов США.

Серийный образец КИМ-10-50 генсеку представили в мае 1941 года, когда было выпущено более 400 седанов и несколько опытных образцов КИМ-10-51 в кузове фаэтон (отличался от седанов того времени съемным тряпичным верхом и отсутствием боковых стекол). Версий этой памятной встречи превеликое множество, одну из них РИА Новости рассказал научный сотрудник Московского музея транспорта Максим Шевелёв.

"Сталин, взглянув на КИМ-10-50, позвал к себе главного конструктора и сел с ним внутрь машины. В салоне оказалось тесно, но больше всего генсеку не понравилось отсутствие задних дверей. Разработчик рапортовал Сталину, что англичане — буржуи и кровопийцы народа, они не думают о потребителе, поэтому и придумали неудобную двухдверную версию, где передний пассажир должен выйти и пропустить назад заднего. Генсек, еще до встречи недовольный началом серийного производства малолитражки без его одобрения, вышел из машины, громко хлопнул дверью и сказал инженеру: "Я понимаю, что англичане буржуи и не думают о своем народе, но вы же советский автоконструктор и должны были подумать о советском народе? Или я в вас ошибался?" Уходя от машины, Сталин вдруг обернулся и сказал: "Даю неделю, чтобы доказать мне, что вы советский конструктор, а не буржуйский прихвостень". Так в течение всего лишь одной недели на свет появилась четырехдверная модификация малолитражки КИМ-10-52.

Госприемка была назначена на 24 июня 1941 года. Специально к ней на заводе КИМ было подготовлено два экземпляра модели с четырьмя дверями, однако Сталин их так и не увидел. Началась Великая Отечественная война. Один из двух КИМ-10-52 был безвозвратно утерян, второй и поныне стоит в Политехническом музее. В 1945 году завод имени КИМ был переименован в Московский завод малолитражных автомобилей (МЗМА), а новой народной моделью стала копия Opel Kadett K38, которая в серийном производстве обрела имя "Москвич-400".

Малолитражек КИМ-10-51 с открытым кузовом до наших дней не сохранилось. По словам Максима Шевелёва, был создан один опытный экземпляр и, возможно, несколько фаэтонов сошли с конвейера по индивидуальным заказам кого-то из партийных руководителей. Таких машин, увы, до наших дней не дожило. Седаны КИМ-10-50 планировалось использовать и в военных нуждах. "Получив в руки автомобиль для личного пользования, любой гражданин в нужный момент может стать из водителя-любителя настоящим классным водителем, и не только транспортной машины, но и боевой, что особенно важно в случае войны с фашистскими изуверами", — отмечал в своей статье инженер НАТИ Фомин. Однако боевой машины из КИМ-10-50 не получилось: проблемы были с геометрической проходимостью и с перегревом двигателя, оборудованного простой, но громоздкой и малоэффективной термосифонной системой охлаждения.