Волконский сергей григорьевич. Волконский князь сергей григорьевич Сергей волконский декабрист краткая биография

17.04.2022

Сергей Григорьевич Волконский

С.Г. Волконский. Портрет прислал
Владимир Леонидович Чернышев, доцент НТУ «ХПИ», г. Харьков.

Волконский Сергей Григорьевич (1788-1865) участник войны в чине полковника; декабрист: состоял в "Южном обществе", масон; на 14 декабря 1925 г. был генерал-майором. По приговору суда лишен чинов и дворянства, отбывал наказание в Сибири - 20 лет каторги; с августа 1836 г. на поселении. Женат, имел двоих детей.

Волконский Сергей Григорьевич (1788 - 1865, с. Воронки Черниговской губ.) - декабрист. Происходил из старинного княжеского рода. Образование получил дома и в частном пансионе аббата Николя в Петербурге. Записан в армию в 1796. На действительной службе Волконский с 1805. Отличился во время войны против наполеоновской армии в 1806 - 1807 и в турецкую кампанию 1810-1811, получив золотую шпагу за храбрость и став флигель-адъютантом Александра I. Участвовал в Отечественной войне 1812 и заграничных походах 1813 - 1815, был произведен в генерал-майоры и награжден многими орденами. Член нескольких масонских лож, богатый помещик и владелец более 20 тыс. крестьян, сделавший блестящую военную карьеру, Волконский вошел в 1820 в состав "Союза благоденствия", а в 1821 стал членом Южного общества. Сторонник "Русской правды" П. И. Пестеля , Волконский "согласился как на введение республиканского правления, так и на истребление всех особ императорской фамилии". Но под разными предлогами отказывался от решительных действий: не арестовал Александра I в 1823 во время смотра в Бобруйске и не поднял на восстание в 1825 дивизию, которой командовал. Много позже, в "Записках" Волконский объяснил, что, по его мнению, Россию необходимо поставить "в гражданственности на уровне с Европой и содействовать к перерождению ее сходно с великими истинами, высказанными в начале Французской рев., но без увлечений, ввергнувших Францию в бездну безначалия". Был осужден по первому разряду, но смертная казнь была заменена 20 годами каторги, впоследствии сниженной до 9 лет. В Сибири организовал материальную поддержку неимущим товарищам и дружил с местными крестьянами, оказывая им медицинскую и иную помощь. В 1856 был амнистирован, приехал в Москву, выезжал несколько раз за границу, а потом поселился в своем имении. Автор замечательных по историко-культурной ценности "Записок", Волконский до конца жизни сохранил свои демократические убеждения о необходимости гражданской свободы в России.

Использованы материалы кн.: Шикман А.П. Деятели отечественной истории. Биографический справочник. Москва, 1997 г.

Ж.-Б. Изабэ. Портрет С.Г. Волконского. 1814 г.

Волконский Сергей Григорьевич , декабрист, ген.-майор (1817). Воен. службу начал в 1805 в кавалергардском полку. Участник кампании 1806- 1807 в период наполеоновских войн, войны с Турцией 1806 -12, Отечеств, войны 1812 и загран. походов рус. войск 1813-14. Участвовал более чем в 50 сражениях. Особо отличился при Пултуске (1806), Прейсиш-Эйлау (1807), Ватине (1810) и под Калишем {1813). С 1820 чл. тайного об-ва декабристов - «Союза благоденствия», с 1821 - Юж. об-ва декабристов. Вместе с В. Л. Давыдовым руководил Каменской управой Юж. об-ва. Устанавливал связи с Сев. об-вом декабристов. В 1825 участвовал в переговорах с представителями тайного революционного польского общества о выработке планов совместных действий. После восстания декабристов 1825 был арестован и приговорён к смертной казни, заменённой каторгой. В 1827 к месту каторги В. добровольно отправилась его жена Мария Волконская, дочь героя Отечеств, войны 1812 ген. от кавалерии H. H. Раевского. В 1856 В. вернулся из Сибири. До конца жизни сохранял верность революционным воззрениям. Резко критиковал реформы 60-х гг. за их половинчатость. Одобрял взгляды А. И. Герцена и Н. П. Огарёва, с которыми встречался в конце 50 - нач. 60-х гг. за границей.

Использованы материалы Советской военной энциклопедии в 8-ми томах, том 2.

ВОЛКОНСКИЙ Сергей Григорьевич, кн. (8.12.1788 - 28.11.1865). Генерал-майор, командир 1-й бригады 19-й пехотной дивизии 2-й армии.
Отец - член Государственного совета генерал от кавалерии кн. Григорий Семенович Волконский (25.1.1742 - 17.7.1824), мать - кж. Александра Николаевна Репнина (25.4.1756 - 23.12.1834) дочь фельдмаршала кн. Н.В. Репнина), статс-дама (с 22.8 1826) и обер-гофмейстерина. Воспитывался до 14 лет дома под руководством иностранца Фриза и отставного подполковника барона Каленберга (в 1798 провел несколько месяцев в пансионе Жакино, преподавателя 1 кадетского корпуса), затем в пансионе аббата Николя в Петербурге (1802-1805). Записан в службу сержантом в Херсонский гренадерский полк - 1.6.1796 (на 8 году от роду), зачислен штабс-фурьером в штаб фельдмаршала Суворова-Рымникского - 10.7.1796, назначен адъютантом в Алексопольский пехотный полк - 1.8.1796, переведен полковым квартирмейстером в Староингерманландский мушкетерский полк - 10.9.1796, назначен флигель-адъютантом и «переименован» ротмистром в Екатеринославский кирасирский полк - 19.3.1797, переведен в Ростовский драгунский полк - 18.11.1797, возвращен в Екатеринославский кирасирский полк - 15.12.1797. В действительной службе с 28.12.1805, когда он был переведен поручиком в л.-гв. Кавалергардский полк, участник кампании 1806-1807 (отличился в ряде сражений, заслужив орден Владимира 4 ст. с бантом, золотой знак за Прейсиш-Эйлау и золотую шпагу за храбрость) и 1810-1811 в Турции, штабс-ротмистр - 11.12 1808, пожалован во флигель-адъютанты - 6.9.1811, ротмистр - 18.10.1811, участник Отечественной войны 1812 и заграничных походов 1813-1815, участвовал почти во всех крупных сражениях, за отличия в которых произведен полковником - 6.9.1812, генерал-майором - 15.9.1813 с оставлением в свите и награжден орденами Владимира 3 ст., Георгия 4 ст., Анны 2 ст. с алмазными знаками, Анны 1 ст. и несколькими иностранными. В 1814 состоял при начальнике драгунской дивизии, назначен бригадным командиром 1 бригады 2 уланской дивизии - 1816, определен командиром 2 бригады 2 гусарской дивизии - 20.4.1818 (в бригаде не был и к службе в ней не приступал), 27.7.1818 уволен в отпуск за границу до излечения болезни (но за границу не ездил) и 5.8 отчислен от командования бригадою и назначен состоять при начальнике той же дивизии, назначен бригадным командиром 1 бригады 19 пехотной дивизии - 14.1.1821. Масон, член ложи «Соединенных друзей» (1812), ложи «Сфинкса» (1814), основатель ложи «Трех добродетелей» (1815) и почетный член Киевской ложи «Соединенных славян» (1820). За ним 1046 душ в Нижегородской губернии и 545 душ в Ярославской губернии, в 1826 на них было до 280 тыс. руб. долга, кроме того владел 10 тыс. десятин земли в Таврической губернии и хутором под Одессой.

Член Союза благоденствия (1819) и Южного общества, с 1823 возглавлял вместе с В.Л. Давыдовым Каменскую управу Южного общества, активный участник киевских съездов «на контрактах», осуществлял связь между Северным и Южным обществами.

Приказ об аресте - 30.12.1825, арестован 5.1.1826 во 2 армии, доставлен в Петербург 14.1 и заключен в Петропавловскую крепость в №4 Алексеевского равелина («присылаемого кн. Сергея Волконского посадить или в Алексеевском равелине, или где удобно но так, чтобы и о приводе его было неизвестно. 14 января 1826»).

Осужден по I разряду и по конфирмации 10.7.1826 приговорен в каторжную работу на 20 лет.

Отправлен закованным в Сибирь - 23.7.1826 (приметы: рост 2 аршина 8 1/4 вершков, «лицом чист, глаза серые, лицо и нос продолговатые, волосы на голове и бровях темнорусые, на бороде светлые, имеет усы, корпусу среднего, на правой ноге в берце имеет рану от пули, зу6ы носит накладные при одном натуральном переднем верхнем зубе»), срок сокращен до 15 лет - 22.8.1826, доставлен в Иркутск - 29.8.1826, вскоре отправлен в Николаевский винокуренный завод, возвращен оттуда в Иркутск - 6.10, отправлен в Благодатский рудник - 8.10, прибыл туда - 25.10.1826, отправлен в Читинский острог - 20.9.1827, прибыл туда - 29.9, прибыл в Петровский завод в сентябре 1830, срок сокращен до 10 лет - 8.11.1832. По ходатайству матери освобожден от каторжной работы и обращен на поселение в Петровском заводе - 1835, высочайшим указом разрешено перевести его на жительство в с. Урик Иркутской губернии - 2.8.1836. куда прибыл - 26.3.1837, в 1845 окончательно переселился в Иркутск. По амнистии 26.8.1856 ему и его детям возвращено дворянство и разрешено возвратиться в Европейскую Россию, детям дарован княжеский титул - 30.8, выехал из Иркутска - 23.9.1856. Местом жительства определена д. Зыково Московского уезда, но почти постоянно жил в Москве, с октября 1858 по август 1859, в 1860-1861, с 1864 за границей, с весны 1865 жил в с. Воронки Козелецкого уезда Черниговской губернии, где умер и похоронен вместе с женой.

Братья: Николай Григорьевич Репнин-Волконский (1778 - 1845), генерал от кавалерии, с высочайшего разрешения присоединил к своей фамилии имя деда генерал-фельдмаршала Н.В. Репина, не оставившего наследников по мужской линии, в 1826 малороссийский военный губернатор, Никита (1781 - 1841), свиты генерал-майор, сестра - Софья (1785 - 1868), замужем за министром двора и уделов кн. П.М. Волконским.

ВД, X, 95-180; ГАРФ, ф. 109, 1 эксп., 1826 г., д. 61, ч. 55.

Использованы материалы с сайта Анны Самаль "Виртуальная энциклопедия декабристов" - http://decemb.hobby.ru/

Н.А. Бестужев. С.Г. Волконский с женой в камере,
отведенной им в Петровской тюрьме. 1830 г.

Воспоминания современника

Старик Волконский - ему уже тогда было около 60 лет - слыл в Иркутске большим оригиналом. Попав в Сибирь, он как-то резко порвал связь с своим блестящим и знатным прошедшим, преобразился в хлопотливого и практического хозяина и именно опростился, как это принято называть нынче. С товарищами своими он хотя и был дружен, но в их кругу бывал редко, а больше водил дружбу с крестьянами; летом пропадал по целым дням на работах в поле, а зимой любимым его времяпровождением в городе было посещение базара, где он встречал много приятелей среди подгородних крестьян и любил с ними потолковать по душе о их нуждах и ходе хозяйства. Знавшие его горожане немало шокировались, когда, проходя в воскресенье от обедни по базару, видели, как князь, примостившись на облучке мужицкой телеги с наваленными хлебными мешками, ведет живой разговор с обступившими его мужиками, завтракая тут же вместе с ними краюхой серой пшеничной булки. Когда семья переселилась в город и заняла большой двухэтажный дом, в котором впоследствии помещались всегда губернаторы, то старый князь, тяготея больше к деревне, проживал постоянно в Урике и только время от времени наезжал к семейству, но и тут - до того барская роскошь дома не гармонировала с его вкусами и наклонностями - он не останавливался в самом доме, а отвел для себя комнатку где-то на дворе - и это его собственное помещение смахивало скорее на кладовую, потому что в нем в большом беспорядке валялись разная рухлядь и всякие принадлежности сельского хозяйства; особенной чистотой оно тоже похвалиться не могло, потому что в гостях у князя опять-таки чаще всего бывали мужички, и полы постоянно носили следы грязных сапогов. В салоне жены Волконский нередко появлялся запачканный дегтем или с клочками сена на платье и в своей окладистой бороде, надушенный ароматами скотного двора или тому подобными несалонными запахами. Вообще в обществе он представлял оригинальное явление, хотя был очень образован, говорил по-французски, как француз, сильно грассируя, был очень добр и с нами, детьми, всегда мил и ласков; в городе носился слух, что он был очень скуп. Так как мне едва ли придется далее возвращаться к старику Волконскому, то я здесь, кстати, расскажу мое последнее свидание с ним, бывшее несколько лет после амнистии, в 1861 или в 1862 году. Я был тогда уже врачом и проживал в Москве, сдавая свой экзамен на доктора; однажды получаю записку от Волконского с просьбою навестить его. Я нашел его хотя белым, как лунь, но бодрым, оживленным и притом таким нарядным и франтоватым, каким я его никогда не видывал в Иркутске; его длинные серебристые волосы были тщательно причесаны, его такая же серебристая борода подстрижена и заметно выхолена, и все его лицо с тонкими чертами и изрезанное морщинами делали из него такого изящного, картинно красивого старика, что нельзя было пройти мимо него, не залюбовавшись этой библейской красотой. Возвращение же после амнистии в Россию, поездка и житье за границей, встречи с оставшимися в живых родными и с друзьями молодости и тот благоговейный почет, с каким всюду его встречали за вынесенные испытания - все это его как-то преобразило и сделало и духовный закат этой тревожной жизни необыкновенно ясным и привлекательным. Он стал гораздо словоохотливее и тотчас же начал живо рассказывать мне о своих впечатлениях и встречах, особенно за границей; политические вопросы снова его сильно занимали, а свою сельскохозяйственную страсть он как будто покинул в Сибири вместе со всей своей тамошней обстановкой ссыльнопоселенца.

Белоголовый Н.А. Из воспоминаний сибиряка о декабристах. В кн.: Русские мемуары. Избранные страницы. М., 1990.

Волконский и Пушкин

Волконский Сергей Григорьевич (1788-1865). Участник Отечественной войны 1812 года и заграничных походов 1813-1814 годов, командир пехотной дивизии 2-й армии, генерал-майор, член Союза благоденствия и один из руководителей Южного общества. Сторонник отмены крепостного права и установления республиканского строя в России. Осужден к 20 годам каторги в Сибири.

Встречи Пушкина с Волконским относятся к маю 1820 и началу 1821 годов во время посещения поэтом Киева. Возобновились они в Одессе. «Пушкин пишет „Онегина" и занимает собою и стихами всех своих приятелей»,- сообщал Волконский П. А. Вяземскому в июне 1824 года. Дружеское расположение декабриста к поэту можно увидеть из его письма от 18 октября того же года, в котором он сообщает Пушкину, находившемуся в Михайловской ссылке, о предстоящей помолвке с М. Н. Раевской и попутно выражает надежду, что поэт изберет «предметом пиитических творений» древние Новгород и Псков.

Волконскому было поручено руководством Южного общества принять Пушкина в члены общества, но он, «угадав великий талант, предвидя славное его будущее и не желая подвергать его случайностям политической кары, воздержался от исполнения возложенного на него поручения».

Л.А. Черейский. Современники Пушкина. Документальные очерки. М., 1999, с. 127-128.

Далее читайте:

Сочинения:

Записки. Изд. 2-е. Спб., 1902;

Письма к П. Д. Киселеву. 1814-1815.- «Каторга и ссылка», 1933, кн. 2.

Литература:

Восстание декабристов: Материалы. М., 1953. Т. 10;

Волконская М.Н. Записки. Чита, 1960.

Одной из самых интересных страниц российской истории 19 века является восстание декабристов. Подавляющее большинство его участников, поставивших перед собой цель уничтожить самодержавие и крепостное право, происходили из самых известных аристократических семей, получили прекрасное образование и отличились на военном, дипломатическом или литературном поприще. К их числу относился и Сергей Волконский. Декабрист прожил 76 лет, из которых 30 лет находился на каторге и в ссылке.

Предки

Сергей Григорьевич Волконский (декабрист) родился в 1788 году в Москве. Когда требовалось указать свое происхождение, он обычно писал «из Черниговских князей». При этом всем было известно, что его род относился к Рюриковичам, а по материнской линии его прадедом был фельдмаршал А. И. Репнин.

Родители

Отец будущего декабриста — Григорий Семенович Волконский — был соратником таких известных полководцев, как П. А. Румянцев, Г. А. Потемкин, А. В. Суворов и Н. В. Репнин. Он участвовал практически во всех войнах конца 18 века, а в период 1803-1816 годов исполнял должность генерал-губернатора в Оренбурге, а затем являлся членом Государственного Совета.

Не менее известной персоной была и мать Сергея Григорьевича — Александра Николаевна. Она служила статс-дамой и обергофмейстериной при 3 российских императрицах, а также являлась кавалерственной дамой ордена Св. Екатерины 1 степени. Как впоследствии, со слов деда-декабриста, описывал княгиню ее правнук, Александра Николаевна имела чрезвычайно сухой характер и «заменила чувства на соображения долга и дисциплины».

Детство

Биография декабриста Волконского гласит, что жизнь его с самого начала складывалась так, что все были уверены, что он в будущем сделает великолепную карьеру.

На момент его рождения действовал петровский указ, согласно которому дворянские дети должны были начинать службу с солдатских чинов. Разумеется, сердобольные родители, обладающие связями и деньгами, давно нашли способ, как его обойти. Именно поэтому, как и многие его ровесники из аристократических семей, уже в возрасте 8 лет Сережа Волконский был записан сержантом в Херсонский полк, что давало ему возможность к моменту достижения совершеннолетия «дослужиться» до офицерских чинов. На самом же деле Волконский (декабрист в дальнейшем) провел отроческие годы в престижном аристократическом пансионе аббата Николя, а в армию попал только в 1805 году в качестве поручика Кавалергардского полка.

Начало военной карьеры

Через несколько месяцев после начала службы, в 1806 году, юный князь отбыл в Пруссию в качестве адъютанта фельдмаршала М. Каменского. Там произошел конфуз, так как патрон юноши самовольно покинул расположение русских войск, не желая сражаться с Наполеоном.

Растерявшегося адъютанта заметил генерал-лейтенант А. И. Остерман-Толстой, который взял его под свое крыло. Уже на следующий день Волконский (декабрист) впервые принял участие в боевых действиях, став участником битвы при Пултуске.

В 1837 году каторга была заменена поселением в селе Урик, а с 1845 года Волконские проживали в Иркутске. В ссылке у них родились двое детей: сын и дочь.

Возвращение

В 1856 году Волконскому по амнистии разрешили переселиться в Европейскую Россию, без права проживания в Москве или Петербурге, а также восстановили дворянство.

Семья официально поселилась в Подмосковье, но на самом деле Сергей Григорьевич и Мария Николаевна жили в столице, у родственников.

Конец жизни престарелый Волконский провел на Украине, в селе Воронки, где писал мемуары. Смерть жены подорвала его здоровье, и он умер через 2 года после нее, в возрасте 76 лет. Похоронены Волконские в сельской церкви, построенной их дочерью. Храм был снесен в 1930-е годы, и могилы супругов утрачены.

Теперь вы знаете, какой была судьба декабриста Волконского и какие заслуги он имеет перед Россией.

Краеведческо-генеалогический сектор библиотеки №18 им. Н.А.Островского.
Уважаемые читатели! Просим внести поправки и дополнения. Приглашаем принять участие в краеведческо-генеалогических семинарах!
Контакты: [email protected] 8 903 158 89 23 Пажитнов Евгений.

ВОЛКОНСКИЕ, кн.:
Сергей Григорьевич (1788-1865), см. выше; его жена Мария Николаевна (урожд. Раевская) (1806-1863).
ПД, ф. 57, 1200 ед. хр., 1788-1865.
См. также Волконские, кн., С.Г., М.С. и A.M.; Орловы, М.Ф., Е.Н. и Н.М.

ВОЛКОНСКИЙ
Михаил Сергеевич, кн. (1832-1909), попечитель Петерб. учебного округа, товарищ министра народного просвещения (с 1882 г.), сын декабриста С. Г. Волконского.
РГБ, ф. 56, 879 ед. хр., 1879-1900-е гг.
ГЛМ, ф.61, 47 ед. хр., 1863-1865.
См. также Волконские, кн., Г.С., С.Г. и др.
Князь Серге;й Миха;йлович Волко;нский (4 мая 1860, Шлосс-Фалль, Койльская волость, Ревельский уезд, Эстляндская губерния - 25 октября 1937, Хот-Спрингс; похоронен в Ричмонде, Виргиния, США) - русский театральный деятель, режиссёр, критик, мемуарист, литератор; камергер, статский советник.

Почти весь 1917 г. князь Сергей Михайлович Волконский (1860-1937) прожил в Борисоглебском уезде Тамбовской губернии, в фамильной усадьбе Павловка. Там бывший директор Императорских театров (1899-1901) узнал об отречении императора Николая II.

Доходили до внука декабриста и “Борисоглебские известия”: “В Большой Грибановке, 9 апреля по просьбе члена Больше-Грибановского общ[ественного] исполнительного комитета М.П.Сторублёвцева была отслужена в церкви панихида о декабристах, как первых борцах за свободу, которые были приговорены Верховным судом к повешению: Пестеле, Рылееве, Муравьёве, Бестужеве и Каховском, и была сказана трогательная речь священ[ником] О.В.Поповым”1.

Между тем в Павловке правнук начальника III Отделения графа А.Х.Бенкендорфа готовил к публикации “Архив декабриста С.Г.Волконского”. Неподалёку от главного усадебного дома - в “молочном доме” - Сергей Михайлович устроил “сибирский музей”: “...тут воспоминания о декабристах: портреты, виды, документы, вещи, бывшие в Сибири. Поучительно; всё это говорит, рассказывает: Благодатский рудник, Чита, Петровский завод, Ангара, Амур, виды казематов, дед мой и бабушка в своей камере № 54. Повесть страдания и терпения, высоты и смирения <…> Как мало кто знает это. Как мало вообще у нас интересуются. Ни разу ни одна школа из города не подумала совершить экскурсию. Ну как же не показать учащимся такой “сибирский музей”, не говоря о парке, о деревьях, сельскохозяйственных орудиях и пр. Ну как не дать им прожить два дня среди природы, набрать цветов, наловить насекомых, на сене ночевать… Нет, несчастных детей водили в июле месяце смотреть железнодорожные мастерские!.. А всё классовая рознь, через которую не умеют люди душой перепрыгнуть”.
Павловка князей Волконских

В 1863 году имение «Павловка» переходит во владение князя Михаила Сергеевича Волконского и его супруги Елизаветы Григорьевны. О нем так тепло вспоминает бывший хозяин С.М. Волконский:

«В прихожей обнимает прохлада; ставни были заперты весь день; только сейчас их отворили, и под горячим лучом горят кирпичного цвета стены. Дубовая лестница с темно-зеленой дорожкой поднимается и заворачивает в портретную. На стене большая картина Паннини: морская гавань, корабли, башни – тоже закат солнца. С потолка висит медная лампа, лампада, какие в Венеции в соборе Св. Марка.

Вот дубовая резная библиотека с двойным окном цельного стекла: в него вид на луг, на огромные дубы, на дальнюю долину, там дальше – на седые ветлы; за ними блестит полоса пруда, и за прудом опять деревья, дальняя опушка парка. Сзади себя на крыльце оставил сухую степь, а здесь зеленый сок лесной… Милая библиотека! В ней три поколения коротали дождливые дни и долгие осенние вечера… Через большую двухсветную гостиную выхожу на каменную террасу – убрана цветами, и уже угадываю по запаху ядовитое присутствие туберозы… Перед террасой стоит в кругу десять исполинов дубов; задумались в прохладе поднимающейся тени; только самые последние листочки на макушках горят от солнца, что осталось с той стороны дома. Под деревьями сиденья – вторая гостиная. Под дубами мы, дети, любили обедать, ужинать. Направо с террасы, в прорехе меж деревьев, видна наша церковь – по ту сторону оврага, верстах в полутора: красивая, ампирная, очень красивая, 1806 года… Здесь тише, чем на той стороне; вечер стал, природа готова к ночи… С шумом крыльев, но без карканья проносится над высокими дубами туча грачей; полетели на дальний водопой… За большими дубами расстилается луг до края двух скрещивающихся оврагов; на краю стоит скамейка, перед ней площадка и цветник, и на пнях две огромные агавы, которые когда-то мать моя привезла маленькими в одном горшке с виллы Волконской в Риме…»

Как сегодня выглядит этот уголок на границе Грибановского и Борисоглебского районов, рассказывает известный историк архитектуры Лариса Кригер: «Сейчас это территория школы. Поляна со спортивной площадкой, окруженная разнообразными деревьями и огромными кустами сирени. А посередине – длинное одноэтажное здание школы, частично кирпичное, частично – деревянное, достроенное в советские годы. Внимательно смотрим на старые фотографии и сравниваем со зданием школы. Очень похоже, что это именно тот самый «молочный флигель», о котором так тепло вспоминал Сергей Михайлович и так его любил. Только перестроенный, утративший второй этаж и все башенки и террасы…»

А вот как сам князь С.М. Волконский описывает это здание:
«А мой дом, мой белый флигель, наш милый «молочный дом»! Такой несуразный, выкроенный из старого, но такой занятный. Моя спальня наверху; весь верх, в память детства, в память Фалля, разделан под готику тридцатых годов; там все под стать, немножко сухо и очень уютно.
Главная комната, та, где балкон, та, над окнами которой башенные часы, – это «николаевская», с портретом Николая I, с портретами и бюстами прадедов. Никто не скажет, что устроено, – всякий подумает, что так перешло в наследство; прабабка спросила бы: «Где моя работа? Я вчера ее здесь оставила». К этой комнате ведет коридор, «сибирский коридор». Тут воспоминания о декабристах: портреты, виды, документы, вещи, бывшие в Сибири. Поучительно; все это говорит, рассказывает: Благодатский рудник, Чита, Петровский завод, Ангара, Амур, виды казематов, дед мой и бабушка в своей камере № 54. Повесть страдания и терпения, высоты и смирения… Все это собрано, развешано в коридорчике, освещенном сверху через солнечное слуховое окно. Все это свежо, бело, только готические стеклянные двери просвечивают пестрыми пятнами средь этой белизны. Как мало кто знает это. Как мало вообще у нас интересуются. Ни разу ни одна школа из города не подумала совершить экскурсию. Ну как же не показать учащимся такой «сибирский музей», не говоря о парке, о деревьях, сельскохозяйственных орудиях и пр. Ну как не дать им прожить два дня среди природы, набрать цветов, наловить насекомых, на сене ночевать… Нет, несчастных детей водили в июле месяце смотреть железнодорожные мастерские!.. А все классовая рознь, через которую не умеют люди душой перешагнуть».

Такая глубокая обида человека, которого Родина заставила отказаться от всего самого дорогого и провести последние годы на нелюбимой чужбине.

Он, всю жизнь собиравший историю героев восстания 1825 года, опишет в своих воспоминаниях трагедию, связанную с национализацией имения в Павловске: «Когда забирали у меня в доме бумаги, то документы, относящиеся к декабристам, тоже приложили к «делу». Им говорят, что ведь это историческое, что это про декабристов; один отвечает; «Да, я знаю, у меня в Вильне товарищ декабрист». Все это было унесено. Согласно официальному докладу посланного туда впоследствии из Москвы председателя Коллегии охраны памятников, «бумаги, отобранные в доме Волконского, израсходованы в уборной чрезвычайной комиссии».

Другой раз увидели портреты на стене:
– Генералы? Содрать их.
– Это ведь декабристы.
– Знаем мы этих октябристов. Содрать.
– Ведь это же первые революционеры.
– Оставить… А это что за генерал? (указывая на портрет Николая I работы Дау).
– Это?.. Это Дау.
– А, ну Дау так Дау. Пусть висит.

Когда попался в руки алфавитный список собственных имен, встречающихся в сибирских письмах моей бабушки за годы от 1827-го до 1855-го, было произнесено: «Ведь вот сколько имен, а ни у кого из них еще не было обыска…»

Саму усадьбу и ее внутреннее убранство можно увидеть во всей красе лишь на дореволюционных открытках, выпущенных князем. И даже они на антикварных аукционах имеют весьма большую цену. Остатки коллекции, усадебной мебели и других раритетов составили сегодня основу экспозиции Борисоглебского музея.

Родословная роспись: Волконский Андрей Михайлович

Поколение 1 ___

1. Волконский Андрей Михайлович (?-1688)
Пол: мужской. князь, стольник (с 1642) и воевода, единственный сын кн. Михаила Федоровича
Волконского. В 1655 служил воеводой в Брянске. В 1662 принимал участие в подавлении восстания в
Казани. В 1667 послан в Брянск осадным воеводой. Умер в 1668 году, оставив единственного сына -
Михаила.
В Боярской книге 1640 г. под именем Андрея Михайловича Волконского написано: «В 1641 г., 22 октября,
родовая вотчина кн. Григория Константиновича Волконского в Тульском уезде отдана была кн. Андрею,
внучатому племяннику Григория Константиновича Волконского.»
Стольник (1642). В 1655 г. был воеводой в Брянске. В 1662 г. принял участие в подавлении восстания в
Казани. В 1667 г. был в Брянске осадным воеводой
Родился Михаил (2-1)
1688: Умер
Супруга: ....

Поколение 2 ___

2-1. Волконский Михаил Андреевич (?-1709)
Пол: мужской. Стольник с 1678, окольничий с 1693. В 1667 г. , будучи еще жильцем, воеводствовал в
Полтаве. В 1669 служил воеводой в Путивле. В 1676 служил воеводой в Каневе. В 1697 г. он послан
воеводой на Терек. Михаил Андреевич дожил до Петровских преобразований, участник Петровских
походов. В 1703 г. показан семнадцатым в окольничих; в 1705 г. упоминается Голиковым в числе 18
оставшихся окольничих. В 1708 - на городовом воеводстве в Ряжске. Он скончался 16 мая 1709 г.
Окольничий (1693), стольник с 1678 г. В 1669 г. был воеводой в Путивле, в 1697 г. - на Тереке, в 1708 г. в
Ряжске
Родился. Отец: Волконский Андрей Михайлович, мать: ....
Родился Фёдор (3-2)
1709: Умер
Супруга: Вишнякова Евдокия Ивановна.

Поколение 3 ___

3-2. Волконский Фёдор Михайлович (?-1747)
Пол: мужской. Федор Михайлович в 1692 г. 24 декабря пожалован в комнатные стольники. По Спиридову
был в Азовском походе 1696 г., а в какой должности, не сказано. В 1721 г. 16 января пожалован в
окольничие; в 1727 г. 28 января назначен Рекетмейстером.
Он был женат первым браком на Екатерине Матвеевне Еропкиной; а вторым браком на княжне
Анастасией Афанасьевной Солнцевой-Засекиной. Сын - князь Семен Фёдорович Волконский.
По даче 1705 г. за комнатным стольником князем Федором Михайловичем Волконским состояли имения в
Клинском, Рязанском и Переяславском уездах.
в 1711 - стольник комнатный из ближних думных людей, житель Санкт-Питербурха
Родился. Отец: Волконский Михаил Андреевич, мать: Вишнякова Евдокия Ивановна.
Родился Сергей (4-3)
1703: Родился Семён (5-3)
1747: Умер
Супруга: Еропкина Екатерина Матвеевна.

Поколение 4 ___

4-3. Волконский Сергей Фёдорович
Пол: мужской.
Родился. Отец: Волконский Фёдор Михайлович, мать: Еропкина Екатерина Матвеевна.
Женился
Родился Николай (6-4)
Жена: ....

5-3. Волконский Семён Фёдорович (1703-1768)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 65. Генерал-аншеф (1762). Принимал деятельное участие в
Семилетней войне. В 1762 г. был членом Военной коллегии
Рождение, Отец
1703: Родился. Отец: Волконский Фёдор Михайлович, мать: Еропкина Екатерина Матвеевна.
1742: Родился Григорий (7-5)
1768: Умер
Супруга: Мещерская София Семёновна, продолжительность жизни: 70.
1707: Родилась. Мать: ..., отец: ....
1777: Умерла

Поколение 5 ___

6-4. Волконский Николай Сергеевич №3
Пол: мужской.
Родился. Отец: Волконский Сергей Фёдорович, мать: ....
Женился
Родилась Мария (8-6)
Жена: ....

7-5. Волконский Григорий Семёнович №5 (1742-1824)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 82. участник военных кампаний против польских конфедератов
(1767/68), двух воен с Турцией (1768/74, 1787/91; особо отличился при Мачине), усмирения крымских
татар (1774/76), кавалер орденов св.апостола Андрея Первозванного и св.Георгия 4-й и 2-й степени. Один
из любимейших учеников А.В.Суворова
1742: Родился. Отец: Волконский Семён Фёдорович, мать: Мещерская София Семёновна.
1778: Родился Николай (9-7)
1779: Родился Александр (10-7)
1781: Родился Никита (11-7)
1782: Родился Григорий (12-7)
1786: Родилась Софья (13-7)
1788: Родился Сергей (14-7)
1824: Умер
Супруга: Репнина Александра Николаевна №6,18,29, продолжительность жизни: 77. поскольку она была
последним представителем княжеского рода Репниных, то Высочайше разрешено её старшему сыну князю
Николаю Волконскому принять её фамилию
1757: Родилась. Отец: Репнин Николай Васильевич №4,19, мать: Куракина Наталия Александровна.
1834: Умерла

Поколение 6 ___

8-6. Волконская Мария Николаевна
Пол: женский.
Родилась. Отец: Волконский Николай Сергеевич №3, мать: ....
Вышла замуж
1828: Родился Лев (15-8)
Муж: Толстой....

9-7. Репнин-Волконский Николай Григорьевич №14,110 (1778-1845)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 67.
Женился
1778: Родился. Отец: Волконский Григорий Семёнович №5, мать: Репнина Александра Николаевна
№6,18,29.
1845: Умер
Жена: ....

10-7. Александр (1779-1780)
1779: Родился. Отец: Волконский Григорий Семёнович №5, мать: Репнина Александра Николаевна
№6,18,29.
1780: Умер

11-7. Волконский Никита Григорьевич №111 (1781-1841)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 60. Тайный советник и егермейстер.
В 1796 году поступил прапорщиком в лейб-гвардии Измайловский полк. В 1800 году уволен от службы в
чине статс-капитана. В 1805 году при Александре I пожалован в камергеры. В 1807 снова поступил на
военную службу в чине полковника, участвовал в боевых действиях с турками в составе Дунайской армии.
За отличия был награжден орденами св.Анны 2-й степени, св.Владимира 4-й степени с бантом и золотой
шпагой. Участвовал в заграничной кампании против Наполеона 1813-1814 годов, отличился в сражениях
под Дрезденом, Пирной, Лейпцигом и Парижем, был произведен в генерал-майоры. В 1838 вышел в
отставку и поселился близ Рима, принял католичество.
Женился
1781: Родился. Отец: Волконский Григорий Семёнович №5, мать: Репнина Александра Николаевна
№6,18,29.
1811: Родился Александр (16-11)
1841: Умер
Жена: Белосельская-Белозерская Зинаида Александровна №113, продолжительность жизни: 73.
1789: Родилась
1862: Умерла

12-7. Григорий (1782-1783)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 1.
1782: Родился. Отец: Волконский Григорий Семёнович №5, мать: Репнина Александра Николаевна
№6,18,29.
1783: Умер

13-7. Волконская Софья Григорьевна №16,23 (1786-1869)
Пол: женский, продолжительность жизни: 83.
Вышла замуж
1786: Родилась. Отец: Волконский Григорий Семёнович №5, мать: Репнина Александра Николаевна
№6,18,29.
1808: Родился Григорий (17-13)
1869: Умерла
Муж: Волконский Пётр Михайлович №15,17, продолжительность жизни: 76.
1776: Родился
1852: Умер

14-7. Волконский Сергей Григорьевич №13,20,34,53,83,88,93,107 (1788-1865)
1788: Родился. Отец: Волконский Григорий Семёнович №5, мать: Репнина Александра Николаевна
№6,18,29.
1826: Родился Николай (18-14)
1830: Родилась София (19-14)
1832: Родился Михаил (20-14)
1835: Родилась Елена (21-14)
1865: Умер
Супруга: Раевская Мария Николаевна №24,36,42,52,54,71,83,89, продолжительность жизни: 58.
1805: Родилась. Отец: Раевский Николай Николаевич №7,11,12,51,55, мать: Константинова София
Алексеевна №8,21.
1863: Умерла

Поколение 7 ___

15-8. Толстой Лев Николаевич (1828-1910)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 82.
Женился
1828: Родился. Отец: Толстой..., мать: Волконская Мария Николаевна.
1910: Умер
Жена: Берс София Андреевна.

16-11. Волконский Александр Никитич (1811-1878)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 67. Тайный советник. В 1829 г. поступил на службу в
Министерство иностранных дел. В 1858 г. был чрезвычайным посланником в Саксонии, в 1860 - в Неаполе,
в 1862 - в Испании. Автор книги «Рим и Италия». Собирал живопись и скульптуру западных мастеров,
античное искусство. Как и родители, умер и похоронен в Риме.
1811: Родился. Отец: Волконский Никита Григорьевич №111, мать: Белосельская-Белозерская Зинаида
Александровна №113.
1878: Умер

17-13. Волконский Григорий Петрович (1808-1882)
Женился
1808: Родился. Отец: Волконский Пётр Михайлович №15,17, мать: Волконская Софья Григорьевна
№16,23.
1838: Родилась Елизавета (22-17)
1843: Родился Пётр (23-17)
1882: Умер
Жена: Бенкендорф Мария (Маргарита) Александровна, продолжительность жизни: 60.
1820: Родилась
1880: Умерла

18-14. Николай (1826-1828)
1826: Родился. Отец: Волконский Сергей Григорьевич №13,20,34,53,83,88,93,107, мать: Раевская Мария
1828: Умер

19-14. София (1830-1830)
Пол: женский, продолжительность жизни: 0.
1830: Родилась. Отец: Волконский Сергей Григорьевич №13,20,34,53,83,88,93,107, мать: Раевская Мария
Николаевна №24,36,42,52,54,71,83,89.
1830: Умерла

20-14. Волконский Михаил Сергеевич (женат на двоюродной племяннице)№90.102.103
(1832-1909)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 77.
1832: Родился. Отец: Волконский Сергей Григорьевич №13,20,34,53,83,88,93,107, мать: Раевская Мария
Николаевна №24,36,42,52,54,71,83,89.
1860: Родился Сергей (24-20)
1861: Родился Пётр (25-20)
1863: Родилась Мария (26-20)
1864: Родился Григорий (27-20)
1866: Родился Александр (28-20)
1868: Родился Владимир (29-20)
1909: Умер
Супруга: Волконская Елизавета Григорьевна, продолжительность жизни: 59.
1838: Родилась. Отец: Волконский Григорий Петрович (дед, двоюродный дядя), мать: Бенкендорф Мария
(Маргарита) Александровна.
1897: Умерла

21-14. Волконская Елена Сергеевна №90 (1835-1916)
Пол: женский, продолжительность жизни: 81.
Вышла замуж. Муж 1.
Вышла замуж. Муж 2.
Вышла замуж. Муж 3.
Родилась Мария (32-21(3))
Родилась Елена (33-21(3))
1835: Родилась. Отец: Волконский Сергей Григорьевич №13,20,34,53,83,88,93,107, мать: Раевская Мария
Николаевна №24,36,42,52,54,71,83,89.
1860: Родился Александр (30-21(2))
1863: Родился Михаил (31-21(2))
1916: Умерла
Муж 1: Молчанов Дмитрий Васильевич. Чиновник при восточносибирском генерал-губернаторе.
1857: Умер
Муж 2: Кочубей Николай Аркадьевич, продолжительность жизни: 41.
1827: Родился
1868: Умер
Муж 3: Рахманов Александр Алексеевич.
Умер
Женился. Жена: ....
Около 1830: Родился

Поколение 8 ___

22-17. Волконская Елизавета Григорьевна (1838-1897)
Пол: женский, продолжительность жизни: 59.
Вышла замуж
1838: Родилась. Отец: Волконский Григорий Петрович, мать: Бенкендорф Мария (Маргарита)
Александровна.
1897: Умерла
Муж: Волконский Михаил Сергеевич, продолжительность жизни: 77.
1832: Родился
1909: Умер

23-17. Волконский Пётр Григорьевич (1843-1896)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 53.
Женился
1843: Родился. Отец: Волконский Григорий Петрович, мать: Бенкендорф Мария (Маргарита)
Александровна.
1870: Родился Григорий (34-23)
1871: Родился Александр (35-23)
1872: Родился Пётр (36-23)
1896: Умер
Жена: Львова Вера Алексеевна, продолжительность жизни: 76.
1848: Родилась
1924: Умерла

24-20. Волконский Сергей Михайлович (мать является одновременно троюродной сестрой)
(1860-1937)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 77. Театральный деятель, кинокритик, мемуарист,
Борисоглебский уездный предводитель дворянства, преподаватель московского Института слова и
Ритмического института (1918-1920), с декабря 1921 в эмиграции в Германии, затем в Италии, с 1925 в
Париже, театральный и кинообозреватель "Звена" и "Последних новостей", директор Русской
консерватории имени Рахманинова в Париже(1936-1937), в 1937 переехал в США.
Женился. Жена 1.
Женился. Жена 2.
1860: Родился. Отец: Волконский Михаил Сергеевич (женат на двоюродной племяннице)№90.102.103,
1937: Умер
Жена 1: ....
Жена 2: Мери Уолкер Фэрн. дочь американского дипломата Дж.Уолкера Фэрна (посланник США в
Румынии, Греции и Сербии). Её детство прошло на Балканах, где работал её отец. В Первую мировую
войну работала сестрой милосердия в французских и американских госпиталях. Имела дочь от первого
мужа.

25-20. Волконский Пётр Михайлович (1861-1948)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 87. камергер, предводитель дворянства Балашовского уезда.
Инициатор создания петроградского Общества поборников воссоединения Церквей (1917-1918). Принял
католичество в эмиграции в Константинополе. В 1931-1937 годах работал в архиве украинского
католического митрополита Андрея Шептицкого.
Женился
1861: Родился. Отец: Волконский Михаил Сергеевич (женат на двоюродной племяннице)№90.102.103,
мать: Волконская Елизавета Григорьевна.
1891: Родился Михаил (37-25)
1948: Умер
Жена: Шаховская Елизавета Алексеевна.
Умерла
1867: Родилась

26-20. Волконская Мария Михайловна (1863-1943)
Пол: женский, продолжительность жизни: 80. фрейлина, в 1901 году приняла католичество в Швейцарии,
автор ряда религиозных сочинений, переводила на русский язык произведения католических авторов;
скончалась в Риме.
1863: Родилась
1863: Родилась. Отец: Волконский Михаил Сергеевич (женат на двоюродной племяннице)№90.102.103,
мать: Волконская Елизавета Григорьевна.
1943: Умерла
1943: Умерла

27-20. Волконский Григорий Михайлович (1864-1912)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 48.
Женился
1864: Родился. Отец: Волконский Михаил Сергеевич (женат на двоюродной племяннице)№90.102.103,
мать: Волконская Елизавета Григорьевна.
1895: Родился Вадим (38-27)
1896: Родилась Елизавета (39-27)
1898: Родилась Мария (40-27)
1905: Родилась Ирина (41-27)
1912: Умер
Жена: Ида (Джин-Мария) Витовна де Дампьер, продолжительность жизни: 93.
1869: Родилась
1962: Умерла

28-20. Волконский Александр Михайлович (1866-1934)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 68. Католический священник.
Женился
1866: Родился. Отец: Волконский Михаил Сергеевич (женат на двоюродной племяннице)№90.102.103,
мать: Волконская Елизавета Григорьевна.
1902: Родился Даниил (42-28)
1904: Родился Никита (43-28)
1906: Родилась Мария (44-28)
1908: Родился Владимир (45-28)
1934: Умер
Жена: Васильчикова Евгения Петровна, продолжительность жизни: 53.
1871: Родилась
1924: Умерла

29-20. Волконский Владимир Михайлович (1868-1953)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 85. вице-председатель Государственной Думы.
Женился
1868: Родился. Отец: Волконский Михаил Сергеевич (женат на двоюродной племяннице)№90.102.103,
мать: Волконская Елизавета Григорьевна.
1894: Родилась Елена (46-29)
1953: Умер
Жена: Звягинцева Анна Николаевна, продолжительность жизни: 80.
1870: Родилась
1950: Умерла

30-21(2). Александр (1860-1862)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 2.
1860: Родился. Отец: Кочубей Николай Аркадьевич, мать: Волконская Елена Сергеевна №90.
1862: Умер

31-21(2). Кочубей Михаил Николаевич (1863-1935)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 72.
Женился
Родилась Елена (47-31)
Родился Василий (48-31)
1863: Родился. Отец: Кочубей Николай Аркадьевич, мать: Волконская Елена Сергеевна №90.
1892: Родился Николай (49-31)
1893: Родился Михаил (50-31)
1896: Родился Сергей (51-31)
1935: Умер
Жена: Онощко Пелагея Дмитрьевна, продолжительность жизни: 67.
1863: Родилась
1930: Умерла

32-21(3). Рахманова Мария Александровна
Пол: женский.
Вышла замуж
Родился Сергей (52-32)
Родился Михаил (53-32)
Муж: ....

33-21(3). Рахманова Елена Александровна
Пол: женский.
Родилась. Отец: Рахманов Александр Алексеевич, мать: Волконская Елена Сергеевна №90.

Поколение 9 ___

34-23. Волконский Григорий Петрович (1870-1940)
1870: Родился. Отец: Волконский Пётр Григорьевич, мать: Львова Вера Алексеевна.
1940: Умер

35-23. Волконский Александр Петрович (1871-1945)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 74.
Женился
1871: Родился. Отец: Волконский Пётр Григорьевич, мать: Львова Вера Алексеевна.
1901: Родился Пётр (54-35)
1905: Родился Григорий (55-35)
1945: Умер
Жена: Лушнина Мария..., продолжительность жизни: 86.
1874: Родилась
1960: Умерла

36-23. Волконский Пётр Петрович (1872-1957)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 85.
1872: Родился. Отец: Волконский Пётр Григорьевич, мать: Львова Вера Алексеевна.
1957: Умер

37-25. Волконский Михаил Петрович (1891-1961)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 70. певец (баритон), сценический псевдоним- Михаил Верон.
После большевистского переворота на эмиграции. Пел в Белградской опере, Париже. После войны
(осенью 1947) вернулся в СССР. Вскоре выслан с женой в своё бывшее имение Романовку Саратовской
области, позже жил в Тамбове, работал учителем, переехал в Москву. Женат трижды. Одна из жен в
девичестве СЕРГЕЕВА. Третья жена ПЕТКЕВИЧ КИРА ГЕОРГИЕВНА 1911-1995
Женился. Жена 1.
Женился. Жена 2.
Женился. Жена 3.
1891: Родился. Отец: Волконский Пётр Михайлович, мать: Шаховская Елизавета Алексеевна.
1933: Родился Андрей (56-37(3))
1961: Умер
Жена 1: ....
Родилась
Умерла
Жена 2: Сергеева....
Жена 3: Паткевич Кира Георгиевна, продолжительность жизни: 84.
1911: Родилась
1995: Умерла

38-27. Волконский Вадим Григорьевич (1895-1973)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 78.
Женился
1895: Родился. Отец: Волконский Григорий Михайлович, мать: Ида (Джин-Мария) Витовна де Дампьер.
1924: Родилась Елена (57-38)
1973: Умер
Жена: Столыпина Елена Петровна, продолжительность жизни: 93. Дочь Петра Аркадьевича Столыпина
1892: Родилась
1985: Умерла

39-27. Волконская Елизавета Григорьевна (1896-1974)
Пол: женский, продолжительность жизни: 78.
Вышла замуж
1896: Родилась. Отец: Волконский Григорий Михайлович, мать: Ида (Джин-Мария) Витовна де Дампьер.
1974: Умерла
Муж: Никулин Лев Вениаминович, продолжительность жизни: 76. русский советский писатель, поэт,
драматург и журналист. Лауреат Сталинской премии третьей степени (1952). Награжден за роман "России
верные сыны".
1891: Родился
1967: Умер

40-27. Волконская Мария Григорьевна (1898-1929)
Пол: женский, продолжительность жизни: 31.
Вышла замуж
1898: Родилась. Отец: Волконский Григорий Михайлович, мать: Ида (Джин-Мария) Витовна де Дампьер.
1929: Умерла
Муж: Голенищев-Кутузов-Толстой Михаил Павлович, продолжительность жизни: 84.
1896: Родился
1980: Умер

41-27. Волконская Ирина Григорьевна (1905-?)
Пол: женский.
Умерла
Вышла замуж
1905: Родилась. Отец: Волконский Григорий Михайлович, мать: Ида (Джин-Мария) Витовна де Дампьер.
Муж: Потолов Николай Павлович, продолжительность жизни: 50.
1885: Родился
1935: Умер

42-28. Волконский Даниил Александрович (1902-1979)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 77.
Женился
1902: Родился. Отец: Волконский Александр Михайлович, мать: Васильчикова Евгения Петровна.
1979: Умер
Жена: Щербатова Ксения Павловна, продолжительность жизни: 56.
1919: Родилась
1975: Умерла

43-28. Волконский Никита Александрович (1904-1924)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 20.
1904: Родился. Мать: Васильчикова Евгения Петровна, отец: Волконский Александр Михайлович.
1924: Умер

44-28. Волконская Мария Александровна (1906-1968)
Пол: женский, продолжительность жизни: 62. Нью-Йорк, США
Вышла замуж
1906: Родилась. Отец: Волконский Александр Михайлович, мать: Васильчикова Евгения Петровна.
1968: Умерла
Муж: Пашков Александр Александрович, продолжительность жизни: 78.
1890: Родился
1968: Умер

45-28. Волконский Владимир Александрович (1908-?)
Пол: мужской.
Умер
Женился. Жена 1.
Женился. Жена 2.
1908: Родился. Отец: Волконский Александр Михайлович, мать: Васильчикова Евгения Петровна.
Жена 1: Анналена Трианджи де Модерно, продолжительность жизни: 51.
1910: Родилась
1961: Умерла
Жена 2: Конюс Александра Юльевна, продолжительность жизни: 70.
1913: Родилась
1983: Умерла

46-29. Волконская Елена Владимировна (1894-1984)
Пол: женский, продолжительность жизни: 90.
Вышла замуж
1894: Родилась. Отец: Волконский Владимир Михайлович, мать: Звягинцева Анна Николаевна.
1984: Умерла
Муж: Толстой-Милославский Сергей Михайлович, продолжительность жизни: 46.
1892: Родился
1938: Умер

47-31. Кочубей Елена Михайловна
Пол: женский.
Родилась. Отец: Кочубей Михаил Николаевич, мать: Онощко Пелагея Дмитрьевна.
Вышла замуж
Муж: Викберг Александр Дмитриевич.

48-31. Кочубей Василий Михайлович (?-1920)
Пол: мужской. офицер гусарского Изюмского полка, погиб в Крыму в 1920
Родился. Отец: Кочубей Михаил Николаевич, мать: Онощко Пелагея Дмитрьевна.
Женился
1911: Родилась Ольга (58-48)
1920: Умер
Жена: Подляская Людмила Александровна.

49-31. Кочубей Николай Михайлович (1892-1929)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 37. капитан гусарского изюмского полка,
Женился
1892: Родился. Отец: Кочубей Михаил Николаевич, мать: Онощко Пелагея Дмитрьевна.
1929: Умер
Жена: Грабовская София....

50-31. Кочубей Михаил Михайлович (1893-1963)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 70.
Женился
1893: Родился. Отец: Кочубей Михаил Николаевич, мать: Онощко Пелагея Дмитрьевна.
1963: Умер
Жена: Маньковская Ольга Викторовна.

51-31. Кочубей Сергей Михайлович (1896-1960)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 64.
Женился
1896: Родился. Отец: Кочубей Михаил Николаевич, мать: Онощко Пелагея Дмитрьевна.
1935: Родилась Елена (59-51)
1938: Родился Андрей (60-51)
1960: Умер
Жена: Габричевская Ирина Георгиевна, продолжительность жизни: 96.
1900: Родилась
1996: Умерла

52-32. ... Сергей...
Пол: мужской.

53-32. ... Михаил...
Пол: мужской.
Родился. Мать: Рахманова Мария Александровна, отец: ....

Поколение 10 ___

54-35. Волконский Пётр Александрович (1901-1997)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 96.
Женился
1901: Родился. Отец: Волконский Александр Петрович, мать: Лушнина Мария....
1928: Родился Александр (61-54)
1997: Умер
Жена: ....

55-35. Волконский Григорий Александрович (1905-?)
Пол: мужской.
Умер
1905: Родился. Отец: Волконский Александр Петрович, мать: Лушнина Мария....

56-37(3). Волконский Андрей Михайлович (1933-2008)
Пол: мужской, продолжительность жизни: 75. в конце 1947 вернулся с родителями в СССР. Обучался в
Московской консерватории (1950/54, отчислен). Композитор, дирижёр, клавесинист и пианист. Создатель
первого в СССР ансамбля старой музыки "Мадригал" (1965). В 1972 эмигрировал в Францию.
Женился
1933: Родился. Отец: Волконский Михаил Петрович, мать: Паткевич Кира Георгиевна.
12.09.1954: Родился Пётр (62-56)
2008: Умер
Жена: Хелви Юриссон.

57-38. Волконская Елена Вадимовна (1924-2011)
Пол: женский, продолжительность жизни: 87.
Вышла замуж. Муж 1.
Вышла замуж. Муж 2.
1924: Родилась. Отец: Волконский Вадим Григорьевич, мать: Столыпина Елена Петровна.
16.06.1954: Родился Пьетро Винченцо Чиконьяни (63-57(2))
08.08.1956: Родилась Мария Чиконьяни (64-57(2))
2011: Умерла
Муж 1: Мохамед Саид Бей Халим Принц Египетский, продолжительность жизни: 73.
1897: Родился
1970: Умер
Муж 2: Эрменеджильдо Чиконьяни, продолжительность жизни: 65.
1906: Родился
1971: Умер

58-48. Кочубей Ольга Васильевна (1911-1982)
Пол: женский, продолжительность жизни: 71.
Вышла замуж
1911: Родилась. Отец: Кочубей Василий Михайлович, мать: Подляская Людмила Александровна.
1982: Умерла
Муж: Побежинов Павел Иванович, продолжительность жизни: 39.
1911: Родился
1950: Умер

59-51. Кочубей Елена Сергеевна (1935)
Пол: женский, возраст: 80.
1935: Родилась. Отец: Кочубей Сергей Михайлович, мать: Габричевская Ирина Георгиевна.

60-51. Кочубей Андрей Сергеевич (1938)
Пол: мужской, возраст: 77. родился в 1938 году во Флоренции. Окончил технологический институт в
Нью-Джерси (США), затем Колумбийский университет в Нью-Йорке, где он живет и работает. Женат
потомок декабриста на светлейшей княжне Дарье Константиновне Горчаковой. В настоящее время Андрей
Кочубей является президентом православно-теологического фонда, который был создан в 1955 году
князем Сергеем Николаевичем Гагариным. Главная цель организации – помощь в издании богословских
трудов.
Женился
Родился Александр (65-60)
Родился Мужчина (66-60)
Родилась Женщина (67-60)
Родилась Женщина (68-60)
Родился Мужчина (69-60)
1938: Родился. Отец: Кочубей Сергей Михайлович, мать: Габричевская Ирина Георгиевна.
Жена: Горчакова Дарья Константиновна, продолжительность жизни: 48.
1944: Родилась
1992: Умерла

Поколение 11 ___

61-54. Волконский Александр Петрович (1928)
Пол: мужской, возраст: 87.
Женился
1928: Родился. Отец: Волконский Пётр Александрович, мать: ....
1956: Родился Кирилл (70-61)
1959: Родилась Марина (71-61)
Жена: ....

62-56. Волконский Пётр Андреевич (12.09.1954)
Пол: мужской, возраст: 60. Эстонский актёр, режиссёр, музыкант. Окончил в 1976 Таллинскую
консерваторию как актёр и режиссёр. Играл во многих эстонских театрах, также поставил очень много
пьес. Рок-музыкант, создатель рок-группы "Пропеллер". Актёр кино, последний фильм "Все мои Ленины"
(1997, вместе с Виктором Сухоруковым).
Женился. Жена 1.
Женился. Жена 2.
Родился Даниил (72-62(1))
12.09.1954: Родился. Отец: Волконский Андрей Михайлович, мать: Хелви Юриссон.
1976: Родился Михаил (73-62(2))
1978: Родился Эммануил (74-62(2))
1984: Родилась Елизавета (75-62(2))
Жена 1: Панова Мария Васильевна, возраст: 64.
1951: Родилась
Жена 2: Кая Тамм, возраст: 64.
1951: Родилась

63-57(2). Пьетро Винченцо Чиконьяни (16.06.1954)
Пол: мужской, возраст: 61.
Женился
16.06.1954: Родился. Отец: Эрменеджильдо Чиконьяни, мать: Волконская Елена Вадимовна.
Жена: ....

64-57(2). Мария Чиконьяни (08.08.1956)
Пол: женский, возраст: 59.
Вышла замуж
08.08.1956: Родилась. Отец: Эрменеджильдо Чиконьяни, мать: Волконская Елена Вадимовна.
Муж: ....

65-60. Кочубей Александр Андреевич
Пол: мужской. Финансист, управляющий директор группы компаний Renaissance Investment Management
(«Ренессанс Управление Инвестициями» RIM). Знает русский язык с детства, изучал историю своей семьи
и историю России. Впервые в Москву приехал в 1992 году и учился на филологическом факультете МГУ. В
данное время живет и работает в Швейцарии.
Женился
Родился Мужчина (76-65)
Родилась Женщина (77-65)
Жена: ....

66-60. Кочубей...
Пол: мужской.
Родился. Отец: Кочубей Андрей Сергеевич, мать: Горчакова Дарья Константиновна.

67-60. ...
Пол: женский.

68-60. ...
Пол: женский.
Родилась. Отец: Кочубей Андрей Сергеевич, мать: Горчакова Дарья Константиновна.

69-60. Кочубей...
Пол: мужской.
Родился. Отец: Кочубей Андрей Сергеевич, мать: Горчакова Дарья Константиновна.

Поколение 12 ___

70-61. Волконский Кирилл Александрович (1956)
Пол: мужской, возраст: 59.
Женился
Родилась Женщина (78-70)
Родился Николай (79-70)
Родился Мужчина (80-70)
1956: Родился. Отец: Волконский Александр Петрович, мать: ....
Жена: ....

71-61. Волконская Марина Александровна (1959)
Пол: женский, возраст: 56.
Вышла замуж
Родился Мужчина (81-71)
Родилась Женщина (82-71)
1959: Родилась. Отец: Волконский Александр Петрович, мать: ....
Муж: ....

72-62(1). Волконский Даниил Петрович
Пол: мужской.
Родился. Мать: Панова Мария Васильевна, отец: Волконский Пётр Андреевич.

73-62(2). Волконский Михаил Петрович (1976)
Пол: мужской, возраст: 39.
1976: Родился. Мать: Кая Тамм, отец: Волконский Пётр Андреевич.

74-62(2). Волконский Эммануил Петрович (1978)
Пол: мужской, возраст: 37.
1978: Родился. Мать: Кая Тамм, отец: Волконский Пётр Андреевич.

75-62(2). Волконская Елизавета Петровна (1984)
Пол: женский, возраст: 31.
1984: Родилась. Мать: Кая Тамм, отец: Волконский Пётр Андреевич.

76-65. Кочубей... Александрович
Пол: мужской.
Родился. Отец: Кочубей Александр Андреевич, мать: ....

77-65. ... Александровна
Пол: женский.
Родилась. Отец: Кочубей Александр Андреевич, мать: ....

Поколение 13 ___

78-70. ...
Пол: женский.
Родилась. Отец: Волконский Кирилл Александрович, мать: ....

79-70. Волконский Николай Кириллович
Пол: мужской.

80-70. Волконский... Кириллович
Пол: мужской.
Родился. Отец: Волконский Кирилл Александрович, мать: ....

81-71. ...
Пол: мужской.
Родился. Отец: ..., мать: Волконская Марина Александровна.

82-71. ...
Пол: женский.
Родилась. Отец: ..., мать: Волконская Марина Александровна.

Статья Олега Валентиновича Волконского

Декабрист Сергей Григорьевич Волконский - историческая фигура, знакомая каждому гражданину бывшего СССР из школьной программы. Это понятно. С точки зрения советской идеологии, которая внушалась детям нескольких поколений, декабрист Волконский - революционер, далекий предшественник большевиков, и хотя и дворянин, но потенциальный цареубийца, Это прекрасно вписывалось в эту де "идеологию". Этот Волконский был "наш". А что касается других заслуг героя - в том числе и военных - это не так уж важно.

Прошло 20 лет с тех пор, как Советский Союз перестал существовать, и подобные взгляды исчезли вместе с ним. Это позволяет нам пополнить некоторые пробелы в образе князя Сергея Григорьевича Волконского. Подобно реставратору старинных картин попробуем снять с поверхности идеологическую лакировку, исправить мазки художников более поздних времен, и воссоздать портрет Сергея Григорьевича Волконского поближе к оригиналу - к тому, каким он на самом деле был. При этом ничуть не умаляется его жизненный подвиг - как военный, так и гражданский,

В Париже в 1921 году были опубликованы документы, основанные на семейных воспоминаниях, князя Сергея Михайловича Волконского, внука декабриста. Сама история этих документов интересна. В прологе к ним кн. Сергей Волконский писал:
"Этот небольшой труд был задуман и начат, как дань сыновнего уважения к священной памяти о тех, кто, пройдя юдоль земных печалей, отошли в лучший мир, оставив по себе высокий образ страдания, терпения и смирения. Это дань духовной кpacoте.

Он продолжался и закончен, как дань презрения к тем, ктo, осквернив землю чудовищными преступлениями насилия и зверства, имеют наглость выставлять себя продолжателями тех, кто были движимы не ненавистью, а любовью, не корыстью, а жертвой. Он выпускается в свет, как ответ тем, ктo, в недомыслии своем приравнивают первых кo вторым. Эта книга - требование справедливости".
Париж. 10 Октября 1921 г.

Кн. С.М. Волконский

"Весной 1915 г., разбирая вещи в старом шкапу на тогдашней моей квартире в Петербурге (Сергиевская 7), я неожиданно напал на груду бумаг. Часть их лежала вповалку, но большинство было уложено пакетами, завернутыми в толстую серую бумагу; на пакетах этих, запечатанных сургучем и перевязанных тесемками, были надписи: от такого-то к такому-то, от такого-то до такого-то года, от такого-то до такого-то номера; иногда оговорка о пропуске в номерах. В надписях я сейчас же признал почерк моего деда, декабриста Сергее Григорьевича Волконского. Тут же было несколько переплетенных тетрадок. Раскрыв их, я увидел в одной письма матери декабриста, княгини Александры Николаевны Волконской, в других - письма к жене декабриста, княгине Марии Николаевне Волконской, урожденной Раевской, от разных членов ее семьи, родителей, братьев, сестер. Еще было несколько больших переплетенных тетрадок, - это был журнал исходящих писем. Наконец были кипы писем самих декабристов, - Сергее Григорьевича и Марии Николаевны, очевидно, возвращенных моему отцу после смерти адресатов".

"Среди всего этого письменного материала множество рисунков: портреты акварельные, карандашные, виды Сибири, сцены острожной жизни, в числе их портреты работы декабриста Бестужева, карандашные портреты известного шведского художника Мазера, в 50-х годах посетившего Сибирь и зарисовавшего многих декабристов. Одним словом, - с полок старого шкапа глядело на меня 30 лет Сибири (1827-1856), да не одна Сибирь: письма начинались много раньше, с 1803 года, и кончались 1866, годом смерти декабриста Волконского".

И какова была дальнейшая судьба этих архивов?
"Каждую часть издания я предполагал снабдить предисловием. Первое предисловие вышло в свет с первым томом. В силу обстоятельств, этот первый том будет и последним... Ко второй части ("Заточение") предисловие уже было мною написано. Это был рассказ о первых десяти годах сибирского житья; рассказ, составленный исключительно по письмам княгини Марии Николаевны и вместе с тем дававший духовный ее портрет, как он из этих писем вырисовывается. Но эта работа, - как и все мои бумаги, заметки, письма, примечания и прочий рукописный материал, - была отобрана у меня уездными властями в то время, когда все мое имущество было объявлено народной собственностью. Когда в 1919 г. был послан туда делегат от Охраны Памятников, с тем, чтобы вывезти мои работы, он уже ничего не нашел: "бумаги, отобранные в бывшем доме Волконского, были израсходованы в уборной уездной Чрезвычайной Комиссии" (Из официального донесения)".
Вот так.

У князя Сергея Григорьевича Волконского были две жизни, две эпохи - одна гражданская, другая военная, и более яркого контраста между ними трудно себе представить - князя и каторжника. С одной стороны - сибирская жизнь осужденного революционера на дне человеческого существования, с другой стороны - прославленного героя наполеоновских войн, принявшего участие в 58-и сражениях; рекорд достойны книги рекордов Гинесса.

В семье у Сергея Григорьевича было два брата, оба старше его - Николай (Репнин-Волконский - известный тем, что одно время был вице-королем Саксонии) и Никита (тоже генерал и муж знаменитой Зинаиды, урожденной Белосельской-Белозерской). Их сестра - Софья была замужем за светлейшим князем Петром Михайловичем из другой линии Волконских, начальником генерального штаба, умершим в чине генерал-фельдмаршала. Это был тесно-связанный семейный клан.

Князь Сергей Григорьевич родился в 1788 г. Отец его был видным военачальником генерал от кавалерии Григорий Семенович Волконский (1742-1824). "Если мои последующие действия в гражданской жизни, - писал его сын Сергей Григорьевич, - были не на уровне гражданственных убеждений предков моих, тому причиной великие истины, озарившие современную эпоху".

Князь Григорий Волконский участвовал во всех войнах конца XVIII века. Но история его помнить в не меньшей мере за его служение в 1803-1816 гг. губернатором Оренбургской губернии. Он известен как энергичный и абсолютно неподкупный губернатор, который славился своей набожностью, благотворительностью и некоторой "эксцентричностью", особенно в преклонном возрасте.

Отличительную черту многих близких родственников Сергея Волконского можно определить одним словом - "странность" отмечает в своей обширной статье о Сергее Волконском, опубликованной в Интернете в 2009 году, доктор исторических наук, профессор РГГУ Оксана Ивановна Киянская. Некоторые странности в поведении его отца Сергея Григорьевича объяснялись контузией в голову от удара саблей, который князь Григорий получил в одном из сражений Турецкой войны.

Кн. Григорий Семенович Волконский: В. Боровиковский

В вышедшей в 1898 г. книге М.И. Пыляева "Замечательные чудаки и оригиналы" князь Григорий Волконский описан как один из самых ярких русских "чудаков". Он был известен, например, тем что "выезжал к войскам во всех орденах и, по окончании ученья, в одной рубашке ложился где-нибудь под кустом и кричал проходившим солдатам: "Молодцы, ребята, молодцы!"" Он "любил ходить в худой одежде, сердился, когда его не узнавали, выезжал в город, лежа на телеге или на дровнях". Одно из чудачеств Волконского - это подражание А. В. Суворову. Как и Суворов, оренбургский губернатор любил холод: "зимой и летом ежедневно обливался холодной водой, ходил часто по улицам без верхнего платья и говорил "Суворов не умер. Он во мне!".

Эта черта "причудливости" князя Григория потом до некоторой степени скажется и на его младшем сыне Сергее. Впрочем, феномен эксцентричности нередко встречается, и по сей день, среди европейских аристократов и в элитных академических кругах; особенно он заметен почему-то среди англичан. Но, в старой России их тоже было полно. Читайте "Мертвые душы" Н. Гоголя. Там - несколько ярких примеров). М.И. Пыляев отмечал, что "в простом сословии, близком к природе, редко встречаются чудаки". "Причуды" начинаются "с образованием" - "и чем оно выше у народа, тем чаще и разнообразнее являются чудаки".

Образование Сергей Григорьевич получил домашнее и по своему собственному признанию;
"...должен сознаться, было весьма неудовлетворительно. Я четырнадцати лет возраста моего поступил в общественное частного лица заведение - в институт аббата Николя - заведение, славившееся тогда как лучшее. Но по совести должен опять высказать, хоть и уважаю память моего наставника, что преподаваемая нам учебная система была весьма поверхностна и вовсе не энциклопедическая".

В армии Сергей Волконский начал служить с 1806 г. в чине поручика в лейб-гвардии кавалергардского Конного полка, (самого "престижного" русской армии как сказали бы сегодня). Он принимает участие в войне 1806-1807 гг. Четвертой коалиции - Пруссии, Саксонии и России - с Францией. 26 декабря 1806 в Польше в сражение под Пултуском он получает боевое крещение. Эта битва, состоялась шесть недель после сражения при Йене - одной из крупнейших наполеоновских побед. В одном источнике о Йене пишется:
"Поистине, 14 октября 1806 года стал черным днем Пруссии. Ее армия, на которую возлагалось столько надежд, и которая должна была "шапками закидать французов", перестала существовать в один день. Разгром был полный и совершенный".

Под Пултском русские войска под командованием графа Беннигсена дали бой французским. Несмотря на то, что французы потеряли 7000 человек, а русские 5000, Беннигсен был вынужден отступить. Битва кончилась "вничью".

"С первого дня приобык к запаху неприятельского пороха, к свисту ядер, картечи и пуль, к блеску атакующих штыков и лезвий белого оружия, приобык ко всему тому, что встречается в боевой жизни, так что впоследствии ни опасности, ни труды меня не тяготили", - вспоминал Сергей Григорьевич позже.

За участие в этом своем первом сражении 18-летний поручик Волконский получил свой первый орден - Св. Владимира 4-й степени с бантом.

Затем в ходе изнурительной Восточно-прусской кампании следует один бой за другим: при Янкове и Гоффе, при Ланцберге и Прейсиш-Эйлау. За Прейсиш-Эйлау он получает золотой знак и золотую шпагу "За храбрость". Об этой самой кровавой битве в русско-прусско-французской войне стоит сказать несколько слов.

Наполеон хотел захватить древнюю столицу Пруссии Кенигсберг, где помимо всего остального находились главные склады противника. Поперек пути стояла русская и сильно потрепанная после Йены прусская армия. В самой битве под Прейсиш-Эйлау из 78-тысячной союзной армии около 8 тыс. составляли пруссаки. Практически при почти равных силах это был поединок между Наполеоном и Беннигсеном. Очевидцы описывают состояние войск обеих сторон перед битвой. Стояла скверная зимняя переменчивая погода.

О Русских:
"Армия не может перенести больше страданий, чем те, какие испытали мы в последние дни. Без преувеличения могу сказать, что каждая пройденная в последнее время миля стоила армии 1000 человек, которые не видели неприятеля, а что испытал наш арьергард в непрерывных боях! Неслыханно и непростительно, как идут дела. Наши генералы, по-видимому, стараются друг перед другом методически вести нашу армию к уничтожению. Беспорядок и неустройство превосходят всякое человеческое понятие.
Бедный солдат ползёт, как привидение, и, опираясь на своего соседа, спит на ходу... всё это отступление представлялось мне скорее сном, чем действительностью. В нашем полку, перешедшем границу в полном составе и не видевшем ещё французов, состав рот уменьшился до 20-30 человек... Можно верить мнению всех офицеров, что Беннигсен имел охоту отступать ещё далее, если бы состояние армии предоставляло к тому возможность. Но так как она настолько ослаблена и обессилена... то он решился... драться".

О французах:
"Никогда французская армия не была в столь печальном положении. Солдаты каждый день на марше, каждый день на биваке. Они совершают переходы по колено в грязи, без унции хлеба, без глотка воды, не имея возможности высушить одежду, они падают от истощения и усталости... Огонь и дым биваков сделал их лица жёлтыми, исхудалыми, неузнаваемыми, у них красные глаза, их мундиры грязные и прокопчённые".
Французские войска расположились у городка Эйлау. Наполеон вместе с гвардией занял центральную позицию на городском кладбище, обнесенном невысокой каменной стеной, которая сыграла потом немаловажную роль и ходе сражения, и там он разместил свою ставку.
Бой начался ранним утром 8 февраля сильной канонадой обеих сторон. Наполеон расположил свою артиллерию так, что она имела возможность обстреливать крупные массы русских, стоящие почти без прикрытия на открытом пространстве. Денис Давыдов писал: "Черт знает, какие тучи ядер пролетали, гудели, сыпались, прыгали вокруг меня, рыли по всем направлениям сомкнутые громады войск наших и какие тучи гранат лопались над головою моею и под ногами моими!"
В разгаре сражения внезапно налетела сильная снежная буря. Вихри ветра поднимали тучи снега, ослепляя солдат.
В результате, атакующие в тот момент французские войска сбились с пути. Корпус маршала Ожеро неожиданно оказался менее чем в 300 шагах прямо напротив большой центральной батареи русских из 72 орудий. Артиллерия стала косить плотные массы вражеской пехоты. За несколько минут корпус потерял 5200 солдат убитыми и ранеными и сам Ожеро был ранен. Русская пехота перешла в контрнаступление. Разгорелся кровопролитный штыковой бой. Одно время русская кавалерия почти прорвалась к ставке Наполеона на кладбище Эйлау. Увидев эту атаку, Наполеон произнес: "Quel Courage!" "Какая отвага!". В последний момент положение французского императора спасла конница маршала Мюрата, которая на всем скаку налетела и врезалась в ряды русских войск.

Битва под Прейсиш-Эйлау: Л. Фламенг

Ожесточенные бои продолжались с переменным успехом и после наступления темноты. Лишь к 9 часам вечера закончилась канонада с обеих сторон. Обе стороны понесли тяжелые потери. С французской стороны - 22 000 убито и ранено, 5 знамен потеряно. С Русской стороны - 23 000 убито и ранено.

Один из очевидцев отметил: "Никогда прежде такое множество трупов не усевало такое малое пространство. Всё было залито кровью. Выпавший и продолжавший падать снег скрывал тела от удручённого взгляда людей". А маршал Ней, глядя на поле засеянное трупами, воскликнул: "Что за бойня, и без всякой пользы!"

"Никогда прежде..." можно сказать и о другом; сражение кончилось вничью, но это было первой битвой под его руководством за всю свою карьеру, в которой великий французский полководец не смог одержать победу.

После битвы под Прейсиш-Эйлау, поручик князь Сергей Волконский сражается в рядах кавалергардского полка под Гейлсбергом и Фридландом. (В отчаянной атаке этого же полка, под Аустерлицем во главе 4-го эскадрона полутора года до того сражался и был серьезно ранен его старший брат кн. Николай Репнин-Волконский).

Атака лейб-гвардии Конного полка на французских кирасир в сражении под Фридландом 2 июня 1807 года: В. Мазуровский

После Прусской кампании поручик Сергей Волконский переводится на другой фронт; участвует в русско-турецкой войне 1806-1812 гг.; штурмует Шумлу и Рущук, осаждает Силистрию.

Затем некоторое время С.Г. Волконский служил адъютантом у М.И. Кутузова, главнокомандующего Молдавской армией. С сентября 1811 г. Волконский - флигель-адъютант императора. В 1812 году, при нападении Наполеона на Россию, находился в Свите Александра I но почти с самого начала Отечественной войны он - участник и один из организаторов партизанского движения. Он командирован в состав "летучего корпуса" генерал лейтенанта Ф.Ф. Винценгероде - первого партизанского отряда в России.

Еще в июле 1812 г. Винценгероде получил приказ военного министра М.Б. Барклая де Толли о создании "летучего корпуса". Он создавался для "истребления" "всех неприятельских партий", чтобы "брать пленных и узнавать, кто именно и в каком числе неприятель идет, открывая об нем сколько можно". Отряд должен был "действовать в тылу французской армии на коммуникационную его линию". При Винценгероде Волконский служил в чине ротмистра и исполнял должность дежурного офицера. Отряд Волконского был первым русским партизанским отрядом. (Приказ о создании летучего партизанского отряда Дениса Давыдова, задачи и функции которого, были такими же, как у корпуса Волконского, был отдан Багратионом лишь накануне Бородинского сражения в сентябре).

Уже после оставления французами Москвы, Сергей Волконский был назначен командиром самостоятельного партизанского соединения, с которым "открыл... коммуникацию между главною армиею и корпусом генерала от кавалерии Витгенштейна" Войска генерала П.Х. Витгенштейна прикрывали направление неприятельской армии на Петербург, но после того как французы начали свое отступление от Москвы угроза занятия противником северной столицы империи отпала. Главной задачей отряда Волконского теперь заключалась в том, чтобы помочь скоординировать действия Витгенштейна с действиями основных русских сил - и с этой задачей он успешно справился. За несколько недель отдельных действий отряд Волконского захватил в плен "одного генерала,... 17 штаб- и обер-офицеров и около 700 или 800 нижних чинов".

Сергей Волконский участвовал почти во всех крупных сражениях осени 1812 года.

За отличие в защите переправ через р. Москву у с. Орехово 20 октября получил чин полковника, а за бои на Березине награждён орденом Святого Владимира 3-й степени.

Переход войск Наполеона через Березину: Януар Суходольский

Во время заграничных походов отряд Волконского вновь соединился с корпусом Винценгероде и стал действовать вместе с главными силами русской армии. В 1813 году за храбрость под Калишем удостоен ордена Св. Георгия 4-го класса, а за отличия в сражениях при Гросс-Беерене и Денневице пожалован 15 сентября в генерал-майоры. Он также отличился в боях под Люценом, при переправе через Эльбу и в той же "Битве народов" под Лейпцигом за что был награждён орденом Святой Анны 1-й степени. Сражался во Франции в 1814 году и за отличие при Лаоне удостоен прусского ордена Красного орла, участвовал в штурме Касселя и Суассона. Начав Отечественную войну ротмистром, он закончил ее генерал-майором и кавалером четырех русских и пяти иностранных орденов, владельцем золотой шпаги "за храбрость", и двух медалей в память Отечественной войны.

Современники рассказывали:
"... многие вспомнили другой разговор, который состоялся в этом же зале. Это было вскоре после войны 1812 года. В ложу перед представлением вошел Сергей Волконский в шинели. Когда дамы спросили его, почему он не оставил шинель внизу, он отвечал: "Солнце из скромности прячет в облака лучи свои". Он распахнул шинель - вся грудь его горела золотыми орденами.

"Приехав одним из первых воротившихся из армии при блистательной карьере служебной, ибо из чина ротмистра гвардейского немного свыше двух лет я был уже генералом с лентой и весь увешанный крестами, и могу без хвастовства сказать. с явными заслугами, в высшем обществе я был принят радушно, скажу даже отлично" писал он в мемуарах.

Во время наполеоновских войн Сергей Григорьевич, как его брат Николай Репнин Волконский и дальний родственник, муж родной сестры Софии - Петр Михайлович Волконский уезжает за границу и выполняет особые миссии в 1814 и 1815 годах, связанные с разведкой в Лондоне и Париже.

Как в частности отмечает в своей статье О. И. Киянская:
"Но служебная карьера Сергея Волконского не ограничивалась только участием в боевых действиях. В военной биографии Волконского есть немало странностей. Незадолго до окончания войны он, генерал-майор русской службы, самовольно покидает армию и отправляется в Петербург. После возвращения из армии в столицу он - опять-таки самовольно, не беря отпуска и не выходя в отставку, отправляется за границу, как он сам пишет, "туристом". Он становится свидетелем открытия Венского конгресса, посещает Париж, затем отправляется в Лондон. Однако вряд ли он мог, находясь на действительной службе, так свободно перемещаться по Европе. Видимо, при этом он выполнял некие секретные задания русского командования. О том, какого рода были эти задания, тоже сохранились сведения.

Самый странный эпизод его заграничного путешествия относится к марту 1815 г. - времени знаменитых наполеоновских "Ста дней" <...>
В занятом Наполеоном Париже Волконский провел всего несколько дней - 18 марта 1815 г. он туда приехал, а 31 марта уже вернулся в Лондон.

О том, чем занимался Волконский в Париже во время "Ста дней", известно немного. Сам он очень осторожно упоминает о своих записках о том, что во второй раз в Париже он был уже не как "турист", а как "служебное лицо", и что он был в своей поездке снабжен деньгами, полученными от его шурина, кн. П.М. Волконского, тогда начальника Главного штаба русской армии.

В источниках имеются сведения о том, что главным заданием, которое Волконский выполнял в Париже, была эвакуация русских офицеров, не успевших выехать на родину и оставшихся как бы в плену у Наполеона. <...> Следует заметить, что эти люди вряд ли случайно задержались в Париже - иначе русское командование не стало бы посылать в занятый неприятелем город русского генерал-майора, близкого родственника начальника Главного штаба. Скорее всего, они тоже выполняли во французской столице специальные задания - и в случае разоблачения им грозили большие неприятности".

О.И. Киянская заключает:
"Иными словами, после окончания войны генерал Волконский приобрел опыт выполнения "секретных поручений" "тайными методами". И этот опыт оказался впоследствии бесценным для декабриста Волконского".

Помимо военного подвига его ждал и гражданский.

В характере Сергея Волконского слились две отличительные черты; одна из них - то, что можно назвать "гусарством", вторая - врожденное чувство справедливости. Из своих собственных записей чувствуется, что он не любил когда сильные мира сего обижали слабых.

В статье, опубликованной в 1999 году в рамках проекта "Библиотека Интернета - 1812 год" Вера Камша приводит такой случай из биографии Сергея Волконского:
"...Это случилось, когда Волконский служил в Житомире. Ожидали проезда государя на польский сейм, и князь оказался в городе высшей военной властью. Тогда и бросился к нему на улице с просьбой о помощи мелкий чиновник по фамилии Орлов. Оказалось, его жена только что родила и еще болела, а квартиру, что занимали Орловы, по приказу гражданского губернатора предписано было освободить - она могла понадобиться кому-то из местных помещиков, приехавших ради проезда императора. Орлов отказался, и полицмейстер, ссылаясь на личное распоряжение губернатора, велел выставить из всех окошек рамы, чтобы холод вынудил семью покинуть помещение.

Гражданского губернатора Житомира Гажицкого Волконский знал лично и, изменив свой маршрут, поехал прямо к нему. Князя радушно пригласили к столу, но Сергей Григорьевич предпочел немедля прояснить вопрос о выставленных рамах и выгоняемой семье. Все подтвердилось. Гажицкий приказ отменять не собирался, дав понять, что не русскому князю ему указывать. Ситуация обострилась, но Волконский не отступал. Он встал между губернатором и дверью, заявив, что не выпустит Гажицкого, пока тот не прикажет оставить Орловых в покое. "Ежели господину Гажицкому угодно считать себя оскорбленным, он, естественно, вправе потребовать сатисфакции". На рукопашную схватку с бригадным генералом Гажицкий не решился, приказ свой отменил, но после отбытия царя в Варшаву послал к Волконскому секунданта. Волконский вызов принял.

Преимущество было на стороне губернатора, регулярно упражнявшегося в стрельбе и славившегося своей меткостью. Князь же не тренировался довольно долго, так что иллюзий на благоприятный для себя исход не строил. Волконский написал два письма. Одно - императору с объяснением всех обстоятельств, другое - матери. Пояснил, что "вызов принял не ради приличия светского, но был вынужден как гражданин".

Весть о дуэли давно облетела город, и на поединок собралось немало зрителей. Стрелялись с 15 шагов. Сергей Григорьевич, несмотря на холод, стрелялся в одной рубашке с расстегнутым воротом, что бы все видели, что "не носит брони". Выстрелили почти одновременно (Гажицкий чуть раньше). Обе пули пролетели мимо. Решать продолжать дуэль или нет должна была оскорбленная сторона, то есть губернатор. Гажицкий в присутствии свидетелей продолжать поединок не стал".

Сергей Григорьевич был готов заступиться за какого-то маленького человека, с которым познакомился на улице, обиженного чиновничьим произволом, и даже рисковать за него своей жизнью, просто так - принципиально. Сколько найдется таких людей сегодня на Руси?
Теперь о другой черте его характера.

Волконский был представителем определенного типа поведения, одного социального феномена, который среди современников назывался "гусарским".

Тот же Пыляев пишет:
"Отличительную черту характера, дух и тон кавалерийских офицеров - все равно, была ли это молодежь или старики - составляли удальство и молодечество. Девизом и руководством в жизни были три стародавние поговорки: "двум смертям не бывать, одной не миновать", "последняя копейка ребром", "жизнь копейка - голова ничего!" Эти люди и в войне, и в мире искали опасностей, чтоб отличиться бесстрашием и удальством"

"Гусарство" было особенно в моде в Кавалергардском полку.

Потом Сергей Волконский вспоминал, что для него самого и того социального круга, к которому он принадлежал, была характерна "общая склонность к пьянству, к разгульной жизни, к молодечеству". В своих записях он описывает бесшабашную жизнь молодого кавалергарда в Петербурге:

"Ежедневные манежные учения, частые эскадронные, изредка полковые смотры, вахтпарады, маленький отдых бессемейной жизни; гулянье по набережной или по бульвару от 3-х до 4-х часов; общей ватагой обед в трактире, всегда орошенный через край вином... ватагой в театр".

Такую жизнь также описывает Лев Толстой в "Войне и мире". Типичными участниками такой разгульной жизни были персонажи его романа - Долохов и Курагин

"- Стойте, он не пьян. Дай бутылку, - сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
- Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
- Ну, пей же всю! - сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, - а то не пущу!
- Нет, не хочу, - сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру <...>
Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля.
Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга".

По окончания войны в 1816 году Сергей Волконский назначен командиром бригады 2-й уланской дивизии. Перед князем - 28 лет от роду он был генералом свиты Его Величества - открывались неограниченные возможности сделать "головокружительную карьеру".

Во время его бытности флигель-адъютанта он дружит с графом Бенкендорфом. В своих мемуарах, он вспоминает:
"В числе сотоварищей моих по флигель-адъютантству был Александр Христофорович Бенкендорф, и с этого времени были мы сперва довольно знакомы, а впоследствии в тесной дружбе. Бенкендорф тогда воротился из Парижа при посольстве и, как человек мыслящий и впечатлительный, увидел, какие услуги оказывает жандармерия во Франции. Он полагал, что на честных началах, при избрании лиц честных, смышленых, введение этой отрасли соглядатайства может быть полезно и царю, и Отечеству; приготовил проект о составлении этого управления, пригласил нас, многих его товарищей, вступить в эту когорту, как он называл добромыслящих, и меня в их числе. Проект был представлен, но не утвержден. Эту мысль Александр Христофорович осуществил при восшествии на престол Николая, в полном убеждении, в том я уверен, что действия оной будут для охранения от притеснений, для охранения вовремя от заблуждений. Чистая его душа, светлый его ум имели это в виду, и потом, как изгнанник, я должен сказать, что во все время моей ссылки голубой мундир не был для нас лицами преследователей, а людьми, охраняющими и нас, и всех от преследований".

Но Волконский "головокружительную карьеру" не сделал. Его продвижение по карьерной лестнице вдруг затормозилось.

В августе 1818 г. его бригада была расформирована, а новую бригаду он не получил. Вместо этого он был "назначен состоять при дивизионном начальнике оной же дивизии", что было фактически понижением в чину. В ноябре того же года его шурин, начальник главного штаба и ближайший друг Императора - Петр Михайлович Волконский, просил государя назначить его "шефом Кирасирского полка", но получил "решительный отказ".

До самого своего ареста в 1826 г. Сергей Волконский, не получив ни одного повышения по чину. В чем причина?

Сергей Волконский, будучи флигель-адъютантом императора, был у него всегда на виду и после окончания войны. Александр I интересовался не только его военной службой, но и его общим поведением. Наверное, император надеялся, что после войны молодой генерал-майор остепенится, избавится от своих дурных гусарских привычек и повзрослеет. Но этого не произошло. Как вспоминает Сергей Волконский, царь называл его "мсье Серж" - "в отличие от других членов" семьи Волконских, с которыми ему приходилось иметь дело.

"Гусарство" "мсье Сержа" и его друзей стали немало раздражать императора. Волконский вспоминает, как после одной из очередных "проказ" государь не хотел здороваться с ним и его однополчанами-кавалергардами. Еще в 1810 году государь "был весьма сух" с ним после его высылки из Молдавской армии. По всей вероятности Александр I терпел до поры до времени проказы "мьсе Сержа" и решил, что, несмотря на все заслуги и неоспоримую личную отвагу Волконского, такие офицеры в высших эшелонах военного начальства ему не нужны.

В конце 1819 года в жизни и в мировоззрения Сергея Волконского произошел крутой поворот: сделав первый шаг на пути революционера, он вступил в Союз благоденствия. Он терпел должность "состоящего" при дивизионном начальнике, но обидевшись на императора, уехал в бессрочный отпуск, намереваясь съездить еще раз за границу.

В Киеве он случайно встретил своего старого приятеля, генерал-майора Михаила Федоровича Орлова. Орлов уже давно состоял в тайном обществе, и на его киевской квартире встречался кружок "вольнодумцев" и людей либеральных убеждений. Там он убедился в том, что существует "иная колея действий и убеждений", нежели та, к которой он привык. "Я понял, что преданность отечеству должна меня вывести из душного и бесцветного быта ревнителя шагистики и угоднического царедворничества", "с этого времени началась для меня новая жизнь, я вступил в нее с гордым чувством убеждения и долга уже не верноподданного, а гражданина и с твердым намерением исполнить во что бы то ни стало мой долг исключительно по любви к отечеству".

Через некоторое время Сергей Волконский встретился с полковником Павлом Пестелем с человеком, который произвел на него очень большое впечатление: "Общие мечты, общие убеждения скоро сблизили меня с этим человеком и вредили между нами тесную дружескую связь, которая имела исходом вступление мое в основанное еще за несколько лет перед этим тайное общество", - писал он в своих Записях.

Перемены в мировоззрении Сергея Волконского произошли, конечно, не за ночь и не из-за личной обиды, как у девицы, на Александра I. Первые либеральные идеи зародились у него, как у многих молодых русских офицеров, в 1813 году во время заграничных походов по Европе, где он общался "с разными частными лицами тех мест, где находился". Потом в 1814 и 1815 годах он побывал в Лондоне и Париже. Там он оказался в кругу общения с такими видными либералами тех времен как писательницей Мадам де Сталь, и ее многолетним гражданским мужем Бенжамен Констан, и встречался с членами английской оппозиции. Однако одно дело мило беседовать и философствовать за чашкой чая с Мадам де Сталь и делиться рассуждениями о Монтескье и Вольтере, другое дело призывать к государственном перевороту даже мирным путем, не говоря уж о революции. От светских салонов Лондона и Парижа до Сенатской площади в Петербурге очень далеко. У Толстого Пьер Безухов был поклонником Руссо, а князь Андрей Болконский был попечителем Монтескье, проповедовавшего идеи всеобщего равенства и перевоспитания человека.
(Впрочем, позвольте личную заметку: автор данной статьи тоже увлекался произведениями Монтескье когда изучал французскую литературу в Оксфордском университете).

До революционного образа мышления у Сергея Волконского, не горя уж о каких либо действия, как и до Сенатской площади, было еще очень далеко. Кроме того, из письма 1815 года явствует, что главным "либералом" в глазах будущего декабриста был император Александр I:
"Либеральные идеи, которые он провозглашает и которые он стремится утвердить в своих государствах, должны заставить уважать и любить его как государя и как человека".

Семена более радикальных идей о революции, вплоть до цареубийства посеет в нем лишь через несколько лет Павел Пестель.

"Вступление мое в члены тайного общества было принято радушно прочими членами, и я с тех пор стал ревностным членом оного, и скажу по совести, что я в собственных моих глазах понял, что вступил на благородную стезю деятельности гражданской" - писал Сергей Волконский в мемуарах.

В 1820 году вместо того чтобы совершить еще одно турне по Европе "туристом" Волконском уезжает на место службы - в глухой украинский город Умань. И в 1823-г., император Александр I уже выражал "удовольствие" по поводу того, что "мсье Серж" "остепенился", "сошел с дурного пути"

Но к этому времени будущий декабрист уже шел по другому пути, о чем, впрочем, было известно и государю.

"Во время Высочайшего смотра 2-й армии, он получил от императора Александра I "предостерегательный намек" - о том, что "многое в тайном обществе было известно". Довольный состоянием бригады Волконского, Александр похвалил князя за "труды". При этом монарх добавил, что "мсье Сержу" будет "гораздо выгоднее" продолжать заниматься своей бригадой, чем "управлением" Российской империи"", отмечает в своем эссе профессор О.И. Киянская. Далее, она пишет:

"Вступив в заговор, генерал-майор Сергей Волконский которому к тому времени уже исполнился 31 год, полностью попал под обаяние и под власть адъютанта главнокомандующего 2-й армией П.Х. Витгенштейна, 26-летнего ротмистра Павла Пестеля. В момент знакомства с Волконским Пестель - руководитель Тульчинской управы Союза благоденствия, а с 1821 г. он - признанный лидер Южного общества, председатель руководившей обществом Директории. Вместе с Пестелем Волконский начинает готовить военную революцию в России".

И, пожалуй, главное: "Несмотря на личную симпатию к императору Александру I, которая с годами не прошла, Волконский разделял и "намерения при начатии революции - покуситься на жизнь Государя императора и всех особ августейшей фамилии". Между тем, активно участвуя в заговоре, Волконский не имел никаких "личных видов". Если бы революция победила, то сам князь от нее ничего бы не выиграл. Он мог рассчитывать на военную карьеру: стать полным генералом, главнокомандующим, генерал-губернатором или, например, военным министром. Однако всех этих должностей он мог достичь и без всякого заговора и связанного с ним смертельного риска, просто терпеливо "служа в государевой службе"".

В личной жизни Сергея Волконского тоже произошли перемены. Вместо любовных похождений гусарского "плейбоя" у него появляются серьезные намерения и чувства. В 1824 г. Волконский делает предложение Марии Николаевне Раевской, дочери прославленного генерала, героя Бородинского сражения 1812 года. "Ходатайствовать" за него Волконский попросил своего друга Михаила Орлова, женатого на старшей дочери Раевского, Екатерине. В семье генерала Н. Н. Раевского, было четыре дочери. В 1820 году, когда Александр Пушкин повстречался с ними в Крыму, Екатерина была уже барышней взрослой, остальные же - Елена, Мария, Софья - совсем юными. "Все его дочери - прелесть", - писал Пушкин брату.

Мария Раевская

Генерал Раевский несколько месяцев думал, но, в конце концов, согласился на брак его дочери. Ей было 19 лет от роду, и она была на 19 лет моложе жениха.

Свадьба состоялась 11 января 1825 г. в Киеве; посаженным отцом жениха был его брат Николай Репнин-Волконский, шафером - Павел Пестель.

Год спустя, 7 января 1826 г. Сергей Волконский арестован. За 5 дней до его ареста Мария родила ему сына Николая. Родные, опасаясь за ее здоровье после трудных родов, долго скрывали от нее правду об аресте мужа.

До свадьбы молодая Мария Раевская по-настоящему не знала своего жениха, а после свадьбы Волконский погрузился как в служебные, так и в конспиративные дела тайного общества.

О подвиге Марии Волконской, о ее решении разделить участь с мужем и следовать за ним в Сибирь на каторгу и ссылку известно, наверное, каждому человеку, умеющему читать по-русски. Ограничимся здесь лишь словами ее отца генерала Раевского, который был в самом эпицентре битвы на Бородинском поле, и чудом остался в живых, защищая "батарею Раевского", которую французы прозвали "редутом смерти": "Я прокляну тебя, если ты не вернешься через год!" - прокричал он, сжав кулаки. Перед смертью старик Раевский, не доживший до возвращения его дочери из Сибири, показывая на портрет дочери Марии, произнес: "Вот самая удивительная женщина, которую я знал!"

"Вид его кандалов, так взволновал и растрогал меня, что я бросилась перед ним на колени и поцеловала сначала его кандалы, а потом и его самого" - приехав после разлуки в Нерчинские рудники, вспоминала Мария Волконская.

Нерчинский рудник - гравюра

Не менее известна и судьба декабриста Сергея Волконского.

Через неделю после ареста Волконского привезли в Петербург. Допрашивал его новый император Николай I. . В течение всего следствия Волконский играл роль "дурака" и солдафона, похоже, что он делал это убедительно. "Сергей Волконский набитый дурак, таким нам всем давно известный, лжец и подлец в полном смысле, и здесь таким же себя показал. Не отвечая ни на что, стоял как одурелый, он собой представлял самый отвратительный образец неблагодарного злодея и глупейшего человека", - так на ответы и поведение князя отреагировал император.

В частности, Волконский был обвинен в том, что он "участвовал согласием в умысле на цареубийство и истребление всей императорской фамилии; участвовал в управлении Южным Обществом и старался о соединении его с Северным", Он был найден виновным, и приговорен к 20 годам каторги и вечному поселению.

О жизни Волконских, сначала в ужасных каторжных условиях в Благодатском руднике в Нерчинске, затем в ссылочных, но весьма терпимых условиях около Иркутска, об амнистии императора Александра II - обо всем этом написано множество научных и литературных произведений. И тут не следует повторять путь уже пройденный более компетентными специалистами и историками чем я. В связи с этим хотел бы обратить внимание читателя на очень познавательную статью, появившейся в Интернете доктора исторических наук, профессора РГГУ Оксаны Ивановны Киянской. Многие факты и соображения, приведенные ею, легли в основу данного небольшого труда.

Ограничусь лишь несколькими заключительными штрихами. Сначала, - о некоторой "причудливости" князя Сергея, которую он унаследовал у своего отца - легендарного оренбургского губернатора Григория Семеновича Волконского и которая его сопровождала, в меньшей или большей степени всю жизнь, но особенно выразилась на склоне лет.

"Старик Волконский - ему уже тогда было около 60 лет - слыл в Иркутске большим оригиналом. Попав в Сибирь, он как-то резко порвал связь с своим блестящим и знатным прошедшим, преобразился в хлопотливого и практического хозяина и именно опростился, как это принято называть нынче. С товарищами своими он хотя и был дружен, но в их кругу бывал редко, а больше водил дружбу с крестьянами; летом пропадал по целым дням на работах в поле, а зимой любимым его времяпровождением в городе было посещение базара, где он встречал много приятелей среди подгородних крестьян и любил с ними потолковать по душе о их нуждах и ходе хозяйства. Знавшие его горожане немало шокировались, когда, проходя в воскресенье от обедни по базару, видели, как князь, примостившись на облучке мужицкой телеги с наваленными хлебными мешками, ведет живой разговор с обступившими его мужиками, завтракая тут же вместе с ними краюхой серой пшеничной булки. Когда семья переселилась в город и заняла большой двухэтажный дом, в котором впоследствии помещались всегда губернаторы, то старый князь, тяготея больше к деревне, проживал постоянно в Урике и только время от времени наезжал к семейству, но и тут - до того барская роскошь дома не гармонировала с его вкусами и наклонностями - он не останавливался в самом доме, а отвел для себя комнатку где-то на дворе - и это его собственное помещение смахивало скорее на кладовую, потому что в нем в большом беспорядке валялись разная рухлядь и всякие принадлежности сельского хозяйства; особенной чистотой оно тоже похвалиться не могло, потому что в гостях у князя опять-таки чаще всего бывали мужички, и полы постоянно носили следы грязных сапогов. В салоне жены Волконский нередко появлялся запачканный дегтем или с клочками сена на платье и в своей окладистой бороде, надушенный ароматами скотного двора или тому подобными несалонными запахами. Вообще в обществе он представлял оригинальное явление, хотя был очень образован, говорил по-французски, как француз, сильно грассируя, был очень добр и с нами, детьми, всегда мил и ласков; в городе носился слух, что он был очень скуп".
Белоголовый Н.А. Из воспоминаний сибиряка о декабристах. В кн.: Русские мемуары. Избранные страницы. М., 1990.

Не суждено было быть счастливому концу совместной жизни в Сибири Сергея и Марии Волконских. По мере того, как их быт в Иркутске принимал нормальные и цивилизованные формы, отношения между ними становились все более натянутыми.

А в августе 1855 года в Сибирь доходит известие о смерти Николая I. Как не странно, по свидетельству современников Сергей Волконский "плакал как ребенок". Мария Волконская покидает мужа и уезжает из Иркутска. Совместная жизнь супругов к этому времени стала невозможной. По иронии судьбы через несколько дней после ее отъезда новый император Александр II провозглашает амнистию оставшимся в живых декабристам. Сергей Волконский задерживается в Сибири еще год и в сентябре 1956 года возвращается в Россию, но остается под надзором полиции. По словам И. Аксакова Волконский "возвратился в Москву маститым старцем, умудренным и примиренным, полным горячего, радостного сочувствия к реформам царствования Александра II, преимущественно к крестьянскому делу, полным незыблемой веры в Россию и любви к ней, и высокой внутренней простоты".

С. Г. Волконский: М. Гордижиани

Сергей Григорьевич Волконский - каторжник и князь писал свои Записи до самого последнего дня. Свою собственную жизнь он оценил так: "Избранный мною путь довел меня в Верховный уголовный суд, и в каторжную работу, и к ссылочной жизни тридцатилетней, но все это не изменило вновь принятых мною убеждений, и на совести моей не лежит никакого гнета упрека".

Сергей Волконский скончался 28 ноября 1865 г., на 2 года пережив свою жену, оставшись верным своей любимой поговорке "каков в колыбели, таков и в могиле".

Если из всех Волконских - участников наполеоновских войн генерал-фельдмаршал Петр Михайлович был самым заслуженным, генерал-лейтенант Сергей Михайлович самым недооцененным, генерал-лейтенант Николай Репнин-Волконский самым несправедливо обиженным судьбой и властью, то генерал-майор Сергей Григорьевич вошел в историю своей личностью, как самый незаурядный и яркий.

Чудесная вещь интернет. На ФБ я не так давно подружилась с потомком декабриста князя Сергея Волконского - Максимом.

Как романтическая девочка я в юности увлекалась декабристами. Из история мне казалась подвигом. Тогда же не задумываешься о другой стороне, о смысле, о государстве, о праве.

Мы все были очарованы фильмом "Звезда пленительного счастья", какой там был Костолевский!!! Но мне все время казалось, что все историки декабристов как то предвзято относятся к князю Сергею Григорьевичу Волконскому и его жене.

Князь Сергей Григорьевич Волконский один из самых известных представителей рода. Его биография «затуманена» таким мифотворчеством, за которым уже сложно увидеть настоящего декабриста Волконского. Опровергаем основные заблуждения и мифы.

На первый взгляд это трудно оспаривать, так как «покушение на цареубийство» было доказано и следственной комиссией, и признано самим князем Сергеем на следствии по делу заговорщиков. Однако здесь есть важный нюанс, который заслуживает упоминания. Существует тому множество свидетельств, что князя Сергея многие современники считали «наидобрейшим» (Самарский-Быховец, Записки) и «великодушнейшим» (Мария Николаевна Волконская, «Записки») человеком, который, по свидетельству каторжан, видел в любом человеке своего ближнего, и были поражены его участием в заговоре с целью цареубийства (Самарский-Быховец). Как-то это не вязалось с его обликом и человеческими качествами в представлении тех, кто его знал.
Сам князь Сергей позднее объяснял, что члены Южного общества были обязаны подписать документ о согласии на цареубийство как гарантию невыхода из общества, но что этот пункт никто не собирался выполнять буквально. Насчет «никто» - преувеличение, если вспомнить показания Александра Викторовича Поджио, предложившего себя в качестве цареубийцы после ареста Павла Ивановича Пестеля.
Слова князя Сергея, конечно, можно трактовать как попытку запоздалого оправдания. Но сделана она была после осуждения и каторги и никаких дивидендов принести князю не могла. Во всяком случае, с его собственных слов, он в это верил и цареубийцей становиться не собирался. Известно, что после 1822 года он не поддержал ни одного призыва к цареубийству, высказанного на заседании Южного общества.

Вот что говорила его супруга Мария Николаевна в своих Записках, обращаясь к детям: «Ваш отец, великодушнейший из людей, никогда не питал чувства злопамятства к императору Николаю, напротив того, он отдавал должное его хорошим качествам, стойкости его характера и хладнокровию, выказанному им во многих случаях жизни; он прибавлял, что и во всяком другом государстве его постигло бы строгое наказание. На это я ему отвечала, что оно было бы не в той же степени, так как не приговаривают человека к каторжным работам, к одиночному заключению и не оставляют в тридцатилетней ссылке лишь за его политические убеждения и за то, что он был членом Тайного общества; ибо ни в каком восстании ваш отец не принимал участия, а если в их совещаниях и говорилось о политическом перевороте, то все же не следовало относиться к словам, как к фактам. В настоящее время не то еще говорится во всех углах Петербурга и Москвы, а между тем, никого из-за этого не подвергают заключению».

2. «Сергей Волконский, будучи флигель-адъютантом императора, был у него всегда на виду и после окончания войны. Александр I интересовался не только его военной службой, но и его общим поведением. Наверное, император надеялся, что после войны молодой генерал-майор остепенится, избавится от своих дурных гусарских привычек и повзрослеет. Но этого не произошло».

«Гусарство» и «молодечество» князя Сергея подробно, и даже с любовью, описаны в его «Записках» (ностальгия по молодым годам - Записки писались, когда князю Сергею было за 70 лет), однако самые поздние свидетельства этих «шалостей» относятся к 1811 году, когда Волконскому, рожденному 19 декабря 1788 года, было всего-навсего 22 года, хоть он был уже и флигель-адъютантом императора Александра и ротмистром.
Насколько мне известно, нет абсолютно никаких свидетельств того, что подобное «молодечество» продолжалось в его зрелые годы, но это ни на чем не основанное «предположение» с наклейкой «скорее всего» продолжает свою теперь уже независимую жизнь в интернете.

Некоторые историки полагают, что причина карьерных неудач князя заключается в том, что уже тогда он обнаруживал признаки «вольнодумства».
Н.Ф. Караш и А.3.Тихантовская видят подоплеку императорского «неудовольствия» в том, что Волконскому «не простили пребывания во Франции во время возвращения Наполеона с о. Эльбы». Также «не простили» Волконскому тот факт, что в Париже - уже после реставрации Бурбонов - он пытался заступиться за полковника Лабедуайера, первым перешедшего со своим полком на сторону Наполеона и приговоренного за это к смертной казни и даже заручился в этом поддержкой своей сестры Софьи и невестки Зинаиды Волконских. Император Александр Павлович был взбешен.

3. Теперь encore une fois о женитьбе князя Сергея на Марии Николаевне Раевской - любимой теме интернета: «Генерал Раевский несколько месяцев думал, но в конце концов согласился на брак его дочери. Ей было 19 лет от роду, и она была на 19 лет моложе жениха».

Неверно, Мария Раевская была на 17 лет младше Сергея Волконского - на момент свадьбы 11 января 1825 года ей только исполнилось 19 лет (зрелый возраст для девицы «на выданье» в то время), а князю Сергею - 36, и оба они родились в декабре.

Генерал Николай Николаевич Раевский согласился на брак настолько быстро, насколько его письмо с согласием на сватовство дошло из Болтышки до уехавшего на Кавказ в отпуск князя Сергея - за месяц. Мало того, в архиве Раевских есть письмо генерала Раевского будущему зятю, где он торопит его со свадьбой, цитируя стихи влюбленного Саади...

«Все его дочери – прелесть», - писал Пушкин брату. Нет никаких сомнений, что так оно и было, однако Александр Сергеевич писал эти слова, когда Маше Раевской было не более 14 лет, и поэту нравилась ее старшая сестра Екатерина.

Позволю себе несколько критически отнестись к оценке изначальных данных этого брака, отличающихся от распространенных интернетовских.

Почему-то принято предполагать, что молоденькую красавицу Машу Раевскую, у которой было много почитателей, чуть ли не насильно выдали замуж за князя Сергея, и что брак был неравным.
Да, по всем показателям, брак был неравный, но именно князь Сергей женился ниже своих возможностей, просто потому, что влюбился (смотрите его «Записки»).

Потомок Рюриковичей и по отцовской и по материнской линии, известный красавец и любимец дам, герой и богатый жених, князь Сергей Волконский взял в жены небогатую невесту, без титула, чья мать была правнучкой Ломоносова - то есть из крестьян, хоть и свободных.

Так может быть красавицу? Красота понятие субъективное (beauty is in the eye of the beholder), а Сергей Григорьевич обожал жену всю свою жизнь (его личная переписка, в том числе и его известное письмо к Александру Сергеевичу Пушкину с уведомлением о помолвке).

Однако – вот свидетельства всего лишь двух современников, первое относится к 1824, а второе к 1826 году:
«Мария... дурна собой, но очень привлекательна остротою разговоров и нежностью обращения» (В.И.Туманский, письмо С.Г.Туманской 5 дек 1824 года из Одессы) - за месяц до свадьбы.

Из дневника поэта Веневитинова по поводу прощального вечера, устроенного княгиней Зинаидой Волконской своей невестке в Москве: «27 декабря 1826 года. Вчера провел я вечер, незабвенный для меня. Я видел ее во второй раз и еще более узнал несчастную княгиню Марию Волконскую. Она нехороша собой, но глаза ее чрезвычайно много выражают...».

Возможно, тем не менее, у Марии Николаевны было много поклонников, и князь Сергей своим сватовством нарушил некие романтические планы? Так ведь не было! Не считая все того же Александра Сергеевича, возможно, посвятившего одно из своих стихотворений 14-летнему подростку, был всего лишь один серьезный претендент - польский граф Густав Олизар.
При этом и маститые историки, и интернетовские «специалисты» забывают упомянуть, что «гордый польский граф» Олизар на момент сватовства к Маше Раевской был вдовцом с двумя детьми...

Почему все эти тривиальные мелочи, предшествующие этому союзу, так важны в понимании всего спектра взаимоотношений между Марией и Сергеем Волконскими? Потому, что на них основаны в корне искаженные представления о том, что супругов якобы не связывали самые нежные чувства на момент ареста князя Сергея, и все это - вопреки письменным свидетельствам.

В свою очередь, эти же неправомерные представления используются многими современными авторами, чтобы излишне драматизировать некоторые серьезные разногласия (а у кого их не бывает в течение 30 лет брака?), возникшие в семье Волконских уже на поселении. Но об этом - позже.

4. «До свадьбы молодая Мария Раевская по-настоящему не знала своего жениха, а после свадьбы Волконский погрузился как в служебные, так и в конспиративные дела тайного общества».

Полностью согласимся с данным постулатом, об этом в равной мере свидетельствуют «Записки» обоих супругов.
Но много ли времени нужно, чтобы влюбиться в достойного и красивого человека? Неделя? Месяц? Один день? Князь Сергей, по его же свидетельству («Записки»), был «давно в нее влюбленный». А что же Мария Николаевна? Вот ее собственные письменные свидетельства, а также невольные свидетельства ее родных.
Первое письмо она писала мужу вдогонку, тоскуя по нему в имении во время одной из многих его отлучек:
«Не могу тебе передать, как мысль о том, что тебя нет здесь со мной, делает меня печальной и несчастной, ибо хоть ты и вселил в меня надежду обещанием вернуться к 11-му, я отлично понимаю, что это было сказано тобой лишь для того, чтобы немного успокоить меня, тебе не разрешат отлучиться. Мой милый, мой обожаемый, мой кумир Серж! Заклинаю тебя всем, что у тебя есть самого дорогого, сделать все, чтобы я могла приехать к тебе если решено, что ты должен оставаться на своем посту».

«Обожаемый», «кумир»? Разве так пишут нелюбимому мужу? Разве по нему так отчаянно скучают?
А вот еще одно письменное свидетельство, избежавшее домашней цензуры Раевских, это записка, которую Мария написала Сергею немедленно после того, как запоздавшие сведения о его аресте, скрываемые Раевскими, наконец-то стали ей известны:
«Я узнала о твоем аресте, милый друг. Я не позволяю себе отчаиваться... Какова бы ни была твоя судьба, я ее разделю с тобой, я последую за тобой в Сибирь, на край света, если это понадобится, - не сомневайся в этом ни минуты, мой любимый Серж. Я разделю с тобой и тюрьму, если по приговору ты останешься в ней» (март, 1926 года).

Через три года, когда Мария Николаевна была уже в Чите, в 1829 году генерал Раевский писал дочери Екатерине: «Маша здорова, влюблена в своего мужа, видит и рассуждает по мнению Волконских и Раевского уже ничего не имеет...».

Мать Маши Софья Алексеевна в том же 1829 году пишет ей в Читу: «Вы говорите в письмах к сестрам, что я как будто умерла для вас. А чья вина? Вашего обожаемого мужа».

В 1832 году, в том самом, когда у Волконских в Петровском заводе родился сын Михаил Сергеевич, брат Марии Николай Николаевич Раевский в своем письме пеняет ей на то, что она пишет о своем муже «с фанатизмом».

Но самые главные слова Мария Николаевна написала мужу Сергею перед самым своим отправлением в Нерчинские рудники: «Без тебя я как без жизни!».

5. «О подвиге Марии Волконской, о ее решении разделить участь с мужем и следовать за ним в Сибирь на каторгу и ссылку известно, наверное, каждому человеку, умеющему читать по-русски».

Это была настоящая любовь, и никто из жен, последовавших за мужьями в Сибирь (в том числе и Мария Николаевна, хотя нередко ее добровольное изгнание любят представлять, как подвиг долга или чего хуже - экзальтированности), подвигом этот поступок не считал, потому что последовали за любимыми, что, конечно же, не означает, что к этому поступку не должны относиться с искренним уважением потомки. Подвигом любви это действительно было.

6. Наконец, подходим к главному, т.н. «опрощению» Сергея Григорьевича и его увлечению хлебопашеством в Сибири. Многие «специалисты» ссылаются на большую цитату из воспоминаний Николая Николаевича Белоголового, воспитанника Александра Викторовича Поджио.

Насколько достоверны воспоминания человека, который был в то время (1845 год), по его собственным же словам, ребенком (11 лет), и 40-летняя Мария Николаевна ему «казалась старушкой» - из тех же воспоминаний?

К 1837 году Волконские - Марии Николаевне 31 год, Сергею Григорьевичу - 48 лет, 5-летний Михаил Сергеевич (Мишель) и 3-летняя Елена Сергеевна (Нелли) - самые последние, из Петровского завода, наконец-то вышли на поселение - годом позже, чем все остальные заводчане, потому что долго боролись за право поселиться рядом с декабристом доктором Вольфом, которому очень доверяли как врачу и не желали рисковать здоровьем малолетних болезненных детей. Кроме того, Мария Николаевна уже страдала сердечными приступами, которые ее измучили позже в Иркутске и вынудили уехать из Сибири на полгода раньше мужа (наравне с другой важной причиной - см. ниже), а Сергей Григорьевич - полученным в партизанских болотах в наполеоновскую компанию ревматизмом, усугубленным каторжными годами, и семье разрешили поехать на местные минеральные воды (в сопровождении фельдъегеря) до поселения в селе Урике - рядом с доктором Вольфом, как они того и добивались.

К этому времени их материальные обстоятельства были очень стесненными (здесь не место обсуждать, что к этому привело, но не в последнюю очередь, ввиду кончины в 1834 году матери Сергея Григорьевича обер-гофмейстерины императорского двора княгини Александры Николаевны Волконской-Репниной, которая до конца жизни поддерживала любимого младшего сына и невестку и материально и морально, постоянно добиваясь у императора поблажек), и Сергею Григорьевичу надо было как-то содержать семью.
Государственного пособия и денег, присылаемых с седмицы его имений, которые полагались жене и весьма сомнительными способами управлялись ее братом Александром Николаевичем Раевским, не хватало.

Трубецкие, например, финансовых проблем не испытывали, но многие другие каторжане либо бедствовали, либо жили за счет репетиторства, как оба братья Поджио у детей тех же Волконских (старший брат Йосиф Викторович был женат на двоюродной сестре Марии Николаевны, и они считались родственниками).

Но Сергей Григорьевич своей семье бедствовать не дал, а предпочел прослыть «оригиналом» (переписка Ивана Ивановича Пущина).
По закону, ссыльнокаторжный мог заниматься исключительно только земледелием.
Возможно, некоторым бывшим аристократам и претило, что самый родовитый из них - как в шутку и в дружбу величал его в письмах Пущин «потомок Рюриковичей» засучил рукава и взял в руки плуг, - но он сделал это ради своей обожаемой семьи, а вовсе не из чудачества, и - честь ему и хвала - достиг большого успеха.

Сергею Григорьевичу удалось сколотить значительное состояние в Сибири хлебопашеством и своими знаменитыми на всю губернию оранжереями (воспоминания Сергея Михайловича Волконского). Кстати, позже и другие ссыльнопоселенцы занялись золотоискательством (Александр Поджио) и даже мыловарением (Горбачевский), но неудачно.

Конечно же, Волконский не сам ходил с сохой, но взял полагающийся ему надел, нанял мужиков, выписал соответствующую литературу и поставил «дело» на научную основу.
В его библиотеке в доме-музее в Иркутске хранится огромная коллекция книг по сельскому хозяйству.
То, что бывший князь Волконский не чурался работы на земле, свидетельствует не о его чудачестве, а о преданности семье, настоящей интеллигентности, истинном аристократизме и полном пренебрежении к мнению обывателей - а эти его черты были известны с молодости, тому множество очень интересных свидетельств.

Князь Сергей Михайлович Волконский в своих семейных воспоминаниях утверждал, что Сергей Григорьевич во многом повлиял на народнические настроения графа Льва Николаевича Толстого, с которым встречался в конце 50-х гг. после ссылки.

Сергей Григорьевич был обучен в юношестве математике и фортификации и сам спроектировал и руководил постройкой большого особняка в Урике, который его супруге так понравился, что она просила Сергея Григорьевича перенести весь дом позже в Иркутск, что он и сделал - бревнышко к бревнышку.

Он спроектировал и руководил постройкой для семьи дачи в Усть-Куде на Ангаре, которую называли «Камчатником», и куда часто наезжали другие ссыльнопоселенцы.

Еще одним из общеизвестных черт характера Сергея Волконского было то, что он легко увлекался - все делал с удовольствием и обстоятельно - отсюда и успех. К тому же - был талантлив - одним увлечением состояния не сколотишь и дома не спроектируешь!
Волконские завели конюшню, скот, 20 человек прислуги, у детей были гувернантки и гувернеры.

Да, Волконский любил общаться с мужиками, ездить на ярмарки, есть с ними краюху хлеба.
Но так ли уж он «опростился», как пишет малолетний Коля Белоголовый? Посмотрите в интернете два дагерротипа - оба 1845 года, то есть того самого к которому относятся воспоминания Белоголового.

Один - 39-летней Марии Николаевны, другой - 56-летнего Сергея Григорьевича.
Во-первых, сразу бросается в глаза отсутствие 17-летней разницы в возрасте - женщины тогда старели быстро, а во-вторых, Сергей Волконский на этой фотографии - элегантный и даже франтоватый интересный господин среднего возраста.
Не в бархатном же пиджаке ему было выходить в поле и ездить на ярмарку с мужиками? Всему свое место и время.

Кстати, приблизительно в это же время (1844 год) Волконские наняли для Мишеля воспитателя из ссыльных поляков - Юльяна Сабиньского. В своих воспоминаниях Сабиньский ни словом не обмолвился ни об «обмужичивании» князя, ни о его семейных неурядицах - а он бы знал это из первых же рук.

Вот обширная цитата:
«Того же дня в ночь в Урике. (20 понедельник, 1844 год)
После почти двухлетнего отсутствия я был принят всем здешним обществом самым сердечным образом. Воистину мило наблюдать доброжелательные чувства к себе в доме, жителем которого я вскоре должен стать; также мило мне верить в искренность дружеских признаний, ибо что же бы заставляло этих уважаемых и добрых людей к двуличному со мной обхождению?
В дороге с Волконским, а здесь с обоими супругами мы много говорили о воспитании. После ужина он долго заполночь задержался в комнате, где я должен был ночевать, обсуждая со мною разные обстоятельства столь важного предмета. Он познакомил меня с главнейшими чертами характера своего сына, особенными склонностями, не умалчивая и о некоторых недостатках. Мы разбирали, какие средства могут быть самыми действенными для развития первых и исправления последних, какое для этого мальчика может быть направление сообразно настоящему положению родителей, их желаниям и месту, какое их сын может занимать в обществе».

Итак, свидетельство взрослого и интеллигентного человека пана Юльяна Сабиньского находится в диссонансе с воспоминанием 11-летнего мальчика Коли Белоголового.

Но давайте послушаем и этого мальчика - уже через 15 лет:
«Я был тогда уже врачом и проживал в Москве, сдавая свой экзамен на доктора; однажды получаю записку от Волконского с просьбою навестить его. Я нашел его хотя белым, как лунь, но бодрым, оживленным и притом таким нарядным и франтоватым, каким я его никогда не видывал в Иркутске; его длинные серебристые волосы были тщательно причесаны, его такая же серебристая борода подстрижена и заметно выхолена, и все его лицо с тонкими чертами и изрезанное морщинами делали из него такого изящного, картинно красивого старика, что нельзя было пройти мимо него, не залюбовавшись этой библейской красотой. Возвращение же после амнистии в Россию, поездка и житье за границей, встречи с оставшимися в живых родными и с друзьями молодости и тот благоговейный почет, с каким всюду его встречали за вынесенные испытания - все это его как-то преобразило и сделало и духовный закат этой тревожной жизни необыкновенно ясным и привлекательным. Он стал гораздо словоохотливее и тотчас же начал живо рассказывать мне о своих впечатлениях и встречах, особенно за границей; политические вопросы снова его сильно занимали, а свою сельскохозяйственную страсть он как будто покинул в Сибири вместе со всей своей тамошней обстановкой ссыльнопоселенца» (Воспоминания Н. Белоголового).

Эта цитата все проясняет - не было ни чудачества, ни особенной сельскохозяйственной страсти, а была необходимость содержать свою семью в достоинстве и достатке.

7. «Не суждено было быть счастливому концу совместной жизни в Сибири Сергея и Марии Волконских.
По мере того, как их быт в Иркутске принимал нормальные и цивилизованные формы, отношения между ними становились все более натянутыми.
А в августе 1855 года в Сибирь доходит известие о смерти Николая I. Как ни странно, по свидетельству современников Сергей Волконский «плакал как ребенок».
Мария Волконская покидает мужа и уезжает из Иркутска.
Совместная жизнь супругов к этому времени стала невозможной».

Вернемся к переселению Волконских в Иркутск из Урика.
Оно было продиктовано необходимостью дать формальное образование Михаилу Сергеевичу в местной Иркутской гимназии.

Вначале Волконским и Трубецким пришлось преодолеть сопротивление властей, желавших записать детей в образовательные учреждения как Сергеевых, но с помощью графа Александра Христофоровича Бенкендорфа (однополчанина Сергея Волконского и будущего свата) и графа Алексея Орлова (брата мужа Екатерины Раевской) это удалось уладить и детям сохранили фамилии отцов.
Кстати, больше всех волновалась Мария Николаевна, она писала брату Александру Раевскому, что никогда в жизни не согласится на лишение ее детей имени их отца.
В своих Записках она описывает, как говорила детям: «Нет, вы меня не оставите, вы не отречетесь от имени вашего отца!». Это потрясение жестоко сказалось на здоровье Марии Николаевны.

В архиве Раевских сохранились письма Марии Николаевны графу Алексею Орлову, в которых она буквально борется за право мужа последовать за семьей из Урика в Иркутск, так как вначале разрешение было выдано только ей и детям.
В конце концов, Волконскому разрешили посещать семью два раза в неделю, а потом и вообще переехать на постоянное место жительства в Иркутск.

Но как раз этого-то он сделать и не мог - земли, которые он возделывал, добывая средства, на которые учились и воспитывались его дети и содержала светский салон его жена, были близ Урика.
Так что да, он вполне мог, как свидетельствует мальчик Николай Белоголовый, нагрянуть в салон жены прямо с поля со всеми его ароматами, так как никогда в жизни не волновался общественным мнением. Если его супругу это раздражало и злило, то она нигде этого не высказывала, ни в письмах, ни в своих записках.
Даже Н. Белоголовый не уловил ее недовольства. Таких письменных свидетельств просто нет, не считая письма Федора Вадковского, очень редко приезжавшего в Иркутск и с молодых лет известного своей буйной фантазией.

Так были ли трения? - безусловно были, но - закончившиеся взаимопониманием и миром, вопреки цитате, приведенной в вашем очерке.

Серьезные трения между супругами Волконскими возникли на почве вопроса замужества 15-летней Елены Сергеевны Волконской, всего через 4 года после описываемых событий.

К 1849-50 гг. Михаил Сергеевич Волконский Иркутскую гимназию заканчивает с золотой медалью, но в университетском образовании сыну государственного преступника отказывают, и новый губернатор, интеллигентный и образованный человек, Николай Николаевич Муравьев-Амурский берет 18-летнего Михаила Волконского к себе на службу чиновником особых поручений. Иными словами, перед Михаилом Сергеевичем появились серьезные карьерные перспективы.

Елене Сергеевне же (Неллиньке) в 1849 исполнилось 15 лет, она была отменная красавица, и надо было устраивать и ее судьбу, то есть - замужество.
Мария Николаевна была одержима желанием найти Неллиньке столичного жениха, чтобы она смогла уехать из Сибири, этой цели вполне служил и светский салон, который Мария Николаевна устраивает в своем доме.
Салон этот, наряду с губернатором Муравьевым-Амурским и его женой француженкой Рашмон, не всегда посещали лица, которые Сергей Григорьевич считал подобающей компанией для своей дочери, и на этой почве у супругов стали возникать серьезные разногласия.

Эти разногласия привели к прямому противостоянию, когда в Иркутск на службу к губернатору прибывает молодой чиновник по особым поручениям из Петербурга Дмитрий Молчанов, дворянин, состоятелен и холост. Он начинает бывать в «салоне» Марии Николаевны и ухаживать за Неллинькой, Мария Николаевна дело ведет к свадьбе.

Взрывается все Иркутское декабристское сообщество - ребенку всего 15 лет, говорят ей.
Об этом человеке - его финансовой нечистоплотности и непорядочности ходят нехорошие слухи. Она не желает ничего слышать.

От нее отворачиваются самые близкие люди - Екатерина Ивановна Трубецкая выскажет ей всю правду в лицо (позднее Мария Николаевна даже не пойдет на ее похороны в Иркутске, хотя Сергей Григорьевич там будет), Александр Поджио, которого она назовет двуличным, перестанет ее посещать (старший брат Иосиф скончался к тому времени на пороге дома Волконских в 1848 году).

Иван Иванович Пущин, крестный отец Мишеля Волконского, в письме к Ф.Ф. Матюшкину в 1853 году писал: «Я в бытность мою в 1849-м году в Иркутске говорил Неленькиной маменьке все, что мог, но, видно, проповедовал пустыне».

А с супругом у нее - настоящая война, потому что без согласия отца Нелли брак был бы невозможен. У Молчанова, действительно серьезно влюбленного в Нелли, с Сергеем Григорьевичем доходит до рукоприкладства.
Единственный человек, кто ее поддерживает в это время – это сын Мишель, который пишет, что отец так себя ведет, что "Нелли останется старой девой".

Но Мишель часто уезжает в экспедиции, и Мария Николаевна остается совсем одна.
У нее учащаются сердечные приступы так, что доктора запрещают ей выходить из дому.

Иван Иванович Пущин, приехавший в Иркутск погостить, пишет в августе 1949 года М.И. Муравьеву-Апостолу и Е.П. Оболенскому: «...Живу у Волконских, не замечая, что я гость. Балуют меня на всем протяжении сибирском. Марья Николаевна почти выздоровела, когда мы свиделись, но это оживление к вечеру исчезло - она, бедная, все хворает: физические боли действуют на душевное расположение, а душевные тревоги усиливают болезнь в свою очередь».

И тут, наблюдая за страданиями горячо любимой жены, Сергей Григорьевич не выдерживает и сдается, лишь бы ее дальше не волновать.

Через несколько месяцев состоялась свадьба Елены Сергеевны Волконской (ей уже исполнилось 16 лет) с Дмитрием Молчановым. Мария Николаевна была счастлива.

В 1853 году у Нелли родился сын - Сережа Молчанов.

И Елена Сергеевна, и, позже, Михаил Сергеевич Волконские назвали своих первенцев в честь своего отца - Сергеями.

В 1853-54 годах произошло радостное событие: сестра Сергея Григорьевича Софья Григорьевна, теперь уже вдова фельдмаршала Петра Михайловича Волконского, отправилась к брату в гости в Иркутск и пробыла там около года, с позволения губернатора Муравьева-Амурского брат и сестра вместе объездили чуть ли не всю Сибирь.

Она же сообщила, что правление Николая Первого подходит к концу, и что, по достоверным слухам, воспитанник Жуковского будущий император Александр Второй после коронации намерен даровать декабристам прощение. Было ясно, что время изгнания подходит к концу.

И тут - новый удар: мужа Нелли обвинили во взяточничестве, против него началось судебное следствие, ему грозит длительный тюремный срок. Для Марии Николаевны это известие стало страшным ударом. Оправдались предсказания ее супруга и друзей о сомнительной личности зятя!

Иван Иванович Пущин пишет Г.С. Батенькову 11 декабря 1854 года: «Молчанов отдан под военный суд при Московском ордонансгаузе. Перед глазами беспрерывно бедная Неленька! ...
Жду не дождусь оттуда известия, как она ладит с этим новым, неожиданным положением. Непостижимо, за что ей досталась такая доля?».

Мария Николаевна проводит дни в постели и в слезах, Сергей Григорьевич за ней ухаживает и скрывает еще более тревожные новости, приходящие от дочери теперь уже из Москвы: у Молчанова началось умственное помешательство. Каким-то образом Марии Николаевне это становится известно. Александр Поджио пишет: «старуха все знает, но скрывает и плачет по ночам».

Бедная несчастная Нелли теперь мучается с ребенком и с помешанным мужем в тюрьме, и все это - благодаря ей!

Очень характерно для великодушного Сергея Григорьевича, что он даже встал на сторону обвиненного зятя и пытался, через сестру Софью и племянницу Алину Петровну Дурново как-то ему помочь (письма друзьям и семье).

В этот период, вопреки устоявшимся мнениям, взаимоотношения супругов Волконских - самые сердечные. Сергей Григорьевич фактически переселяется в Иркутск, так как Мария Николаевна оказывается в Иркутском обществе почти в полной изоляции, особенно после того как она не присутствует на похоронах всеми горячо любимой Катюши Трубецкой.
Иван Пущин особо отмечает в своих письмах, насколько одинокой осталась Мария Николаевна после истории с замужеством Нелли.

Мария Николаевна пишет сыну и дочери о своем супруге "ваш отец ухаживает за мной хорошо", и всегда просит Мишеля и Елену не забыть черкнуть строчку специально «для papa». Однако здоровье ее сильно подорвано.

Когда же император Николай Павлович умер и многие каторжане, в том числе и Мария Николаевна, возликовали, Сергей Григорьевич - плакал, и не по свидетельству «современников», а его собственной супруги. Мария Николаевна писала сыну Мишелю: «отец твой третий день плачет, не знаю, что с ним делать!».

Все живут в ожидании амнистии.

Здоровье Марии Николаевны, тем не менее, становится критическим, ей теперь могут помочь только в столицах, и Нелли остро нуждается в ее присутствии в Москве.

Софья Григорьевна Волконская и Алина Петровна Дурново добиваются от властей разрешения для Марии Николаевны вернуться из Сибири в Россию, как тогда говорили. В письме к брату Н.И. Пущину И.И. Пущин пишет 1 августа 1855 года: «Недавно узнал, что Нелленька выхлопотала позволение М.Н. поехать в Москву».

Но Мария Николаевна соглашается на это при одном условии - что ей разрешат вернуться к мужу Сергею в Сибирь по завершении лечения (архив Раевских).
Иван Пущин пишет Оболенскому: «Сергей Григорьевич остался бобылем, но не унывает!». Напротив, он счастлив, что всей его семье теперь удалось вырваться из Сибири.

Вот причины и обстоятельства отъезда Марии Николаевны из Сибири в конце 1855 года, всего за несколько месяцев до Сергея Григорьевича - уже по амнистии в 1856 году, амнистии, которую в Сибирь привез его сын Михаил Сергеевич Волконский.

Детям Волконского вернули княжеский титул, а ему самому - боевые награды.
Впереди у Маши и Сержа было еще много всего хорошего: целых семь лет совместной жизни (вплоть до ее смерти в 1863 году в возрасте всего 58 лет), и совместные поездки за границу, и спокойная старость в имении дочери в Вороньках (где Сергей Григорьевич все-таки разбил образцовый огород!), и широко отмеченная свадьба в Фалле князя Михаила Сергеевича Волконского и внучки графа Бенкендорфа Елизаветы Григорьевны, и замужество по большой любви овдовевшей Елены Сергеевны с замечательным русским дипломатом Николаем Кочубеем.

После трагического первого брака Елены Сергеевны Волконской с Дмитрием Васильевичем Молчановым (муж умер в апреле 1858 года), княгиня Мария Николаевна Волконская с дочерью Еленой уехала за границу. В Европе Волконские познакомились с молодым дипломатом Николаем Аркадьевичем Кочубеем (1827–1864). Отец Николая вместе с князем Сергеем Волконским прошел от Смоленска до Парижа. Но в 1825 году Пути их разошлись. Князь Волконский был сослан на 30 лет в Сибирь, а Аркадий Кочубей остался на государственной службе. Дети старых ветеранов встретились в Париже. Там же состоялась помолвка Елены и Николая. Они обвенчались в начале 1859 года и отправились на Украину в имение мужа с. Воронки Черниговской губернии. Это имение стало последним приютом и местом упокоения отца и матери Елены Сергеевны. Там же был похоронен в 1864 и сам 37-летний хозяин имения Н.А.Кочубей. У Елены и Николая в 1863 году родился сын Михаил (1863-1935), который и унаследовал имение отца.

У Максима Волконского еще много интересных семейных историй. Советую прочитать, кому интересно.

guarblog.ru